Страница:
20 из 195
Уж официантов-то среди Сименонов не бывало!
Да и пьяниц тоже! А вот Брюль-отец пристрастился к спиртному. И в один прекрасный день спьяну поручился по векселю друга.
Через три месяца все пошло с молотка - и баржи, и лошади, все вплоть до барашка - живой игрушки моей мамы.
Но и тут они остались такими же гордецами. Пустые кастрюли на огонь ставили, чтобы пустить людям пыль в глаза. Может быть, и маргарин вместо масла покупали!
А все эти надутые братья и сестры, помогли они Анриетте, тринадцатой, младшенькой, когда она осиротела? Может, приданое ей собрали, с чем замуж выйти?
Куда там! Ее братец Альберт - он человек заметный в торговле лесом и фуражом, женат на аристократке! - этот самый Альберт забрал у нее даже остатки старинной фамильной мебели, а ей взамен отдал убогую дешевку.
- Я вам говорю, он весь зеленый! Если хотите меня послушать, бегите скорей за доктором!
Затем мамаша Сименон на несколько минут присаживается - пусть никто не скажет, что она в гостях у невестки даже не присела! От пудинга, оставшегося с обеда, она отказалась. Когда сын выходит на лестницу ее проводить, мать вздыхает:
- Бедняга Дезире! Что-то у меня душа не на месте...
В пять, когда карнавал уже разгулялся в полную силу и улица Леопольда вся расцвечена конфетти, а деревянные трубы и дудки надсаживаются что есть мочи, доктор Ван дер Доте ставит на стол свой чемоданчик и начинает меня выстукивать.
У меня бронхит. Отец мечется по улицам в поисках аптеки.
|< Пред. 18 19 20 21 22 След. >|