Фатерланд   ::   Харрис Роберт

Одна стена комнаты заставлена полками: обветшавшие тома законов и судебных решений в кожаных переплетах, руководство по криминалистике, словарь, атлас, указатель берлинских улиц, телефонные справочники, папки дел с наклейками: «Браун», «Хундт», «Штарк», «Задек» – бюрократические надгробные надписи, увековечившие память о некоторых давно забытых жертвах. По другую сторону кабинета четыре шкафа с досье. На одном из них похожий на паука цветок. Его два года назад в разгар невысказанной и безответной страсти к Ксавьеру Маршу поставила там немолодая уже секретарша. Теперь он засох. Вот и вся мебель, если не считать ещё двух придвинутых к окну деревянных письменных столов. Один принадлежал Маршу, а другой Максу Йегеру.

Марш повесил пальто на крючок у двери. Когда была возможность, он предпочитал не надевать форму, и сегодня, в связи с утренним ливнем, оделся в серые брюки и толстый синий свитер. Он подвинул Йосту стул Йегера.

– Садитесь. Кофе?

– Будьте добры.

В коридоре была кофеварка.

– Получили снимки, как они забавлялись в постели. Можешь представить? Погляди-ка, – услыхал Марш голос Фибеса из ФБЗ, отделения сексуальных преступлений. Тот хвастался своей последней удачей. – Горничная сфотографировала. Смотри, можно разглядеть каждый волосок. Эта девушка станет профессионалом.

Что там могло быть? Марш нажал кнопку кофеварки, и она выбросила пластмассовый стаканчик. Небось, подумал он, офицерская жена и батрак-поляк, присланный из генерал-губернаторства для работы на огороде. Такое уже случалось: сердце женщины, муж которой был на фронте, покорял мечтательный, душевный поляк.