Фатерланд   ::   Харрис Роберт

Марш видел Небе издалека, но никогда с ним не говорил. Теперь тот сидел за роялем Булера, подбирая высокие ноты желтоватыми пальцами одной руки. Инструмент был расстроен, звук диссонансом отдавался в пыльном воздухе.

У окна, повернувшись широкой спиной к комнате, стоял Одило Глобус.

Кребс щелкнул каблуками и вытянул руку в нацистском приветствии.

– Хайль Гитлер! Следователи Марш и Йегер.

Небе продолжал стучать по клавишам рояля.

– А-а… – повернулся к ним Глобус. – Великие сыщики.

Вблизи он казался быком в военной форме. Воротник резал шею. Руки, сжатые в красные злые кулаки, висели вдоль туловища. Левая щека испещрена багровыми шрамами. Насилие, как статическое электричество, потрескивало вокруг него в сухом воздухе. Он вздрагивал всякий раз, когда Небе ударял по клавише. Он бы с удовольствием двинул ему, подумал Марш, но это ему не дано. Небе был выше по званию.

– Если герр оберстгруппенфюрер закончил концерт, – произнес Глобус сквозь зубы, – то можно начинать.

Рука Небе застыла над клавишами.

– Как это можно иметь «Бехштейн» и не настроить его. – Он взглянул на Марша. – Зачем он тогда нужен?

– Его жена была музыкантшей, – ответил Марш. – Умерла одиннадцать лет назад.

– И никто все это время на нем не играл? – Небе тихо закрыл крышку и провел пальцем по пыльной поверхности. – Странно.

Глобус начал:

– У нас много дел. Сегодня рано утром я докладывал некоторые вопросы рейхсфюреру.