Фирменный поезд Фомич   ::   Колупаев Виктор

Федор огорченно смотрел на свою поверженную жертву, мотал головой и иногда изрекал: "Прошу прощения!" Но, так как он ни к кому персонально необращался, его не прощали.

На шум прибежали обе проводницы, причем тетя Маша невыспавшаяся и от этого сильно не в духе. Она сразу начала выяснять, как будто все происшедшее не было очевидным и без расспросов.

Пострадавшего перетащили на полку, положили ему на лоб мокрое полотенце. Валерий Михайлович пришел в себя, но говорить что-либо отказался и все время мечтательно смотрел немигающими глазами в потолок, лишь раз прошептав: "Вика, прости..." Зинаида Павловна немного похлопотала возле него, но, видя, что никакой особой опасности для жизни нет, оставила Крестобойникова в покое. Семен и Тося оживленно обсуждали происшествие. Степан Матвеевич, поманив меня пальцем, прошептал на ухо:

- Поговорить надо.

- Сейчас? - спросил я.

- Ну, можно и через пять минут, и через полчаса. Похоже, что мы попали в переделку.

- Хорошо, я только Инге скажу.

- Гражданин, - обратилась ко мне тетя Маша. - Это вы были в ресторане?

- Ну был... А в чем дело?

- Подпишите показания. Преступник утверждает, что вы сидели с ним за одним столиком.

- Да.

- Он говорит, что для него это очень важно.

- Ну хорошо. Я полагаю, что это секундное дело.

Я взял протокол и вот что прочитал.

13

"Крестобойниковы возвращались из театра, где смотрели "Луковое горе" Остапенко. Спектакль, по мнению Валерия Михайловича, был так себе. А Виктория Ивановна вообще считала его явной неудачей заслуженного и одаренного режиссера.