JК
Флот вторжения :: Тертлдав Гарри
Страница: 579 из 890Вовсяком случае пока не сделал.
— Я не понимаю вашей причины, герр Русси. Вы же не возражали совершенно против аналогичной бомбардировки Берлина. Чем одно отличается от другого?
Это было очевидно, но только не для ящеров. Если смотреть беспристрастно, трудно провести различие. Сколько было среди немцев, заживо сгоревших в Берлине, женщин, детей, стариков, наконец, тех, кто ненавидел все, на чем держался нацистский режим? Несомненно, многие тысячи. Их незаслуженные смерти были столь же ужасны, как страдания жителей Вашингтона.
Однако сам нацистский режим был таким чудовищным, что никто, и прежде всего — сам Мойше Русси, не мог оставаться беспристрастным.
— Вам известно, что делали немцы. Они хотели поработить или уничтожить всех своих соседей.
«Почти как вы, — подумал Русси. — Сказать бы вслух… Нет, это уж будет слишком».
— Но Соединенные Штаты всегда являлись страной, где люди могли быть более свободными, чем где-либо еще.
— Что такое свобода? — спросил Золрааг. — Почему вы так ее цените?
Ответить на вопрос было столь же сложно, как объяснить глухому, что такое музыка. Тем не менее нужно попытаться.
— Когда мы свободны, то можем думать, как нам нравится, верить, как нам нравится, и делать, что нам нравится, пока наши действия не приносят вреда никому из наших соседей.
— Всем этим вы бы пользовались под благотворным правлением Расы.
Нет, музыки Золрааг не услышал.
— Я не понимаю вашей причины, герр Русси. Вы же не возражали совершенно против аналогичной бомбардировки Берлина. Чем одно отличается от другого?
Это было очевидно, но только не для ящеров. Если смотреть беспристрастно, трудно провести различие. Сколько было среди немцев, заживо сгоревших в Берлине, женщин, детей, стариков, наконец, тех, кто ненавидел все, на чем держался нацистский режим? Несомненно, многие тысячи. Их незаслуженные смерти были столь же ужасны, как страдания жителей Вашингтона.
Однако сам нацистский режим был таким чудовищным, что никто, и прежде всего — сам Мойше Русси, не мог оставаться беспристрастным.
— Вам известно, что делали немцы. Они хотели поработить или уничтожить всех своих соседей.
«Почти как вы, — подумал Русси. — Сказать бы вслух… Нет, это уж будет слишком».
— Но Соединенные Штаты всегда являлись страной, где люди могли быть более свободными, чем где-либо еще.
— Что такое свобода? — спросил Золрааг. — Почему вы так ее цените?
Ответить на вопрос было столь же сложно, как объяснить глухому, что такое музыка. Тем не менее нужно попытаться.
— Когда мы свободны, то можем думать, как нам нравится, верить, как нам нравится, и делать, что нам нравится, пока наши действия не приносят вреда никому из наших соседей.
— Всем этим вы бы пользовались под благотворным правлением Расы.
Нет, музыки Золрааг не услышал.