ГОНИТВА   ::   Ракитина Ника Дмитриевна

– Тогда зачем вы приехали?

– Требовать справедливости!

Гивойтос шагал впереди вдоль кромки берега, огибая холм, поросший навечно согнутыми ветром золотистыми соснами с раскидистыми вершинами. Запах хвои мешался с запахом шиповника, шуршал песок под сапогами. Витающий в воздухе сладкий аромат приводил Ведрича в ярость. Здесь всегда цветет шиповник. Ну конечно, как же иначе! А скудные крестьянские посевы пусть скручивает от внезапной жары, или выбивает градом… Открылась мраморная лестница, ведущая на обрыв. Щербатые ступеньки лезли вверх среди густых папоротника и крапивы, каких-то лохматых кустиков и юного чернолесья; перил вовсе не было. От крутизны перехватывало дыхание.

Наверху было много света. Так много, что хотелось какое-то время стоять зажмурившись. А потом взглянуть на разлапистый дом, стены которого были выложены серыми плитами, а стекла в частых переплетах казались черными, как бездонная вода. Фронтоны изгибались петушиными гребнями, крыша, увенчанная короной печных труб, была похожа на костлявую драконью спину.

Вдоль стен, обрамляя окна, тянулись кверху сухие плети дикого винограда, красно-коричневые листья загибались по краям. Дом выглядел неухоженным и прекрасным в своем увядании. Клумбу перед искрошившимся крыльцом устилало толстое одеяло палых листьев. Обе стороны крыльца вместо привычных львов украшали симарьглы – каменные псы с позеленевшими, как старые церковные шпили, медными крыльями. Они были похожи, как близнецы – с пятнистыми замшелыми спинами, приподнятыми цепочкой позвонков, с приоткрытыми черными губами и спаниельими ушами, падающими на глаза.