JК
Ястреб ломает крылья :: Черненок Михаил
Страница: 222 из 229Дурдин и Зырянов стащили с убитых верхнюю одежду, стянули с ног обувь и, торопливо выбравшись из заснеженной лесопосадки, сунули их в багажник «Мерседеса». Туда же спешно перегрузили вещи из «Жигулей». С места преступления Дурдин поехал с Хомяковым, а Зырянов – в «Жигулях». Всю дорогу Юлиан молча курил одну сигарету за другой. Лишь в конце пути, не глядя на управлявшего «Мерседесом» Хомякова, сказал:
– Раньше, Миха, ты был отчаянный сорви-голова.
– Я и теперь не ангел, – хмуро ответил Хомяков.
– Почему труса празднуешь?
– По религиозным убеждениям не могу убивать мирных людей. Жизнь дается Богом и отнимать ее, кроме Бога, никто не имеет права.
– Давно верующим стал?
– Когда подписал чеченский контракт, зарекся: если вернусь домой живым и невредимым, поверю, что Бог есть.
Дурдин усмехнулся:
– Я ни в Бога, ни в черта не верю. Если заложишь нас с Никой, уйдешь на тот свет без божьей милости.
– Попусту стращаешь. Мы одной веревочкой повязаны…
Добычу делили на следующий день у Хомякова. В чемоданчике-дипломате оказалось наличными триста пять тысяч рублей тысячными купюрами. За пассивное соучастие Хомякову «отстегнули» лишь пять тысяч деньгами, обувь потерпевших, дубленку и замаранную кровью меховую куртку, которую пришлось сжечь. Остальные деньги Дурдин с Зыряновым поделили между собой. Из вещей Юлиан взял себе только статуэтку танцующего Шивы и дорогой комплект дамского белья. Другие вещи забрал Зырянов.
– Раньше, Миха, ты был отчаянный сорви-голова.
– Я и теперь не ангел, – хмуро ответил Хомяков.
– Почему труса празднуешь?
– По религиозным убеждениям не могу убивать мирных людей. Жизнь дается Богом и отнимать ее, кроме Бога, никто не имеет права.
– Давно верующим стал?
– Когда подписал чеченский контракт, зарекся: если вернусь домой живым и невредимым, поверю, что Бог есть.
Дурдин усмехнулся:
– Я ни в Бога, ни в черта не верю. Если заложишь нас с Никой, уйдешь на тот свет без божьей милости.
– Попусту стращаешь. Мы одной веревочкой повязаны…
Добычу делили на следующий день у Хомякова. В чемоданчике-дипломате оказалось наличными триста пять тысяч рублей тысячными купюрами. За пассивное соучастие Хомякову «отстегнули» лишь пять тысяч деньгами, обувь потерпевших, дубленку и замаранную кровью меховую куртку, которую пришлось сжечь. Остальные деньги Дурдин с Зыряновым поделили между собой. Из вещей Юлиан взял себе только статуэтку танцующего Шивы и дорогой комплект дамского белья. Другие вещи забрал Зырянов.