Ястреб ломает крылья   ::   Черненок Михаил

Голубев заглянул в консервную банку из-под крабов, изъятую вместе с окурками с места происшествия:

– Тонких дамских фильтров намного меньше. И на них следы губной помады…

– Угадал.

– Выходит, мужики смолили «Парламент», а мадам дымила «Вирджинией»?

– Похоже, что так.

– И «пепельница» оригинальная. Давно я не видел в продаже натуральных крабов.

– Перед новым годом в районном гастрономе несколько баночек лежали в витрине.

– Сколько они теперь стоят?

– Сто пятьдесят восемь рублей.

– Одна баночка?!

Тимохина засмеялась:

– Разумеется, не ящичек.

– Вот это цена-а-а… – Слава покачал головой. – Кажется, Беломорцев – мужик состоятельный, если такие деликатесы покупает.

– Наверняка не беднее нас с тобой.

– Зато, Леночка, мы духовно богаче его, – Голубев подмигнул. – В прокуратуру не собираешься?

– Мне там делать нечего. Я уже по телефону переговорила с Антоном Игнатьевичем.

– Ну, бывай здорова, ласточка. Я побежал.

– Беги, касатик.

В кабинете Бирюкова сидел следователь Лимакин и словно изучал вчерашний протокол осмотра места происшествия. Присев напротив него. Голубев доложил о бесплодном копании в криминальной картотеке. Бирюков тотчас спросил:

– Что думаешь о Беломорцеве?

– Если бы не автомашина Васютина, я вообще бы о нем не думал, – быстро ответил Слава.

– Если бы да кабы в следственной практике – не аргументы.

– В настоящее время, Игнатьич, у меня ни фактов, ни аргументов в наличии не имеется.