JК
Гавань ветров :: Мартин Джордж
Страница: 398 из 438Когда у меня появятся внуки, мне будет о чем им порассказать. Да и вообще мне уже недолго владеть крыльями — Джен стал таким прекрасным летателем!
— Ах, Дорр!
Он предостерегающе поднял руку.
— Я оденусь в черное в знак скорби о Тайе, — сказал он, тщательно выбирая слова. — И присоединюсь к кругу оплакивающих, но не сделаю ничего, что может быть истолковано как оправдание ее преступления или требование наложить запрет на Тайос за ее смерть. — Он встал и потянулся. — Конечно, если случится что-то непредвиденное, если Правитель посмеет превысить свои права и угрожать летателям, тогда мы все — и однокрылые и прирожденные — должны будем действовать сообща.
Марис тоже встала. С ее губ не сходила улыбка.
— Я знала, что ты решишь так! — сказала она и нежно обняла его.
Доррель ответил ей поцелуем, возможно, лишь в память о былом, но на мгновение разделившие их годы будто исчезли, и они вновь стали юными любовниками, владыками неба от горизонта до горизонта и всего, что лежало под ним.
Наконец они разомкнули объятия — двое старинных друзей, связанных воспоминаниями и легким сожалением о невозвратном.
— Удачного полета, Дорр, — сказала Марис.
— Ах, Дорр!
Он предостерегающе поднял руку.
— Я оденусь в черное в знак скорби о Тайе, — сказал он, тщательно выбирая слова. — И присоединюсь к кругу оплакивающих, но не сделаю ничего, что может быть истолковано как оправдание ее преступления или требование наложить запрет на Тайос за ее смерть. — Он встал и потянулся. — Конечно, если случится что-то непредвиденное, если Правитель посмеет превысить свои права и угрожать летателям, тогда мы все — и однокрылые и прирожденные — должны будем действовать сообща.
Марис тоже встала. С ее губ не сходила улыбка.
— Я знала, что ты решишь так! — сказала она и нежно обняла его.
Доррель ответил ей поцелуем, возможно, лишь в память о былом, но на мгновение разделившие их годы будто исчезли, и они вновь стали юными любовниками, владыками неба от горизонта до горизонта и всего, что лежало под ним.
Наконец они разомкнули объятия — двое старинных друзей, связанных воспоминаниями и легким сожалением о невозвратном.
— Удачного полета, Дорр, — сказала Марис.