JК
Герои. Другая реальность (сборник) :: Точинов Виктор
Страница: 27 из 112Я сам ничего плохого про него сказать не могу, – справедливый господин, иной мог бедняжку Салли и порешить сгоряча, за попону шелковую, съеденную, а он просто конфисковал, да к делу приставил, вон, цела-невредима, падалицей лакомится.
Вот только хозяйки, как я понял, у него что-то не задерживались.
Болтаюсь я, значит, во дворе, то соломки свежей постелю, то разровняю, то навоз лошадиный уберу... Вроде как при деле, а сам посматриваю на ворота, вдруг хозяйка выедет? Смотрю, и правда, едет, на кобылке-иноходце, кобылка попоной вышитой крыта, правда, похуже той, что Салли пожевала... Сама госпожа в платье из Парижа, ух, какое платье, с хвостом, блестящее, с цветочками, с кружевами.
Я, значит, подошел, поклонился.
– Не обессудь, госпожа, – говорю, – вот, пришлось свидеться.
Она бровки хмурит.
– Мы разве знакомы? – спрашивает высокомерно.
– Как же, госпожа, – говорю, – встречались, на белой дороге, а потом в лесу на полянке...
– В каком еще лесу? – говорит эдак, чуть визгливо, на повышенных тонах.
– Ну, как проезжали вы в карете, а я с моей Салли... Это ослик мой, Салли, если помните...
Она носик вздернула, кобылка под ней пляшет.
– Что ты, мужлан, бред какой-то несешь? Где и когда я могла тебя встречать? Я маркиза, господин мой и хозяин души во мне не чает, все мои просьбы выполняет, и даже то, о чем я не прошу. Вон, какое платье мне из Парижа привез, гляди, – одной рукой хвост платья подобрала и у меня перед глазами вертит.
Вот только хозяйки, как я понял, у него что-то не задерживались.
Болтаюсь я, значит, во дворе, то соломки свежей постелю, то разровняю, то навоз лошадиный уберу... Вроде как при деле, а сам посматриваю на ворота, вдруг хозяйка выедет? Смотрю, и правда, едет, на кобылке-иноходце, кобылка попоной вышитой крыта, правда, похуже той, что Салли пожевала... Сама госпожа в платье из Парижа, ух, какое платье, с хвостом, блестящее, с цветочками, с кружевами.
Я, значит, подошел, поклонился.
– Не обессудь, госпожа, – говорю, – вот, пришлось свидеться.
Она бровки хмурит.
– Мы разве знакомы? – спрашивает высокомерно.
– Как же, госпожа, – говорю, – встречались, на белой дороге, а потом в лесу на полянке...
– В каком еще лесу? – говорит эдак, чуть визгливо, на повышенных тонах.
– Ну, как проезжали вы в карете, а я с моей Салли... Это ослик мой, Салли, если помните...
Она носик вздернула, кобылка под ней пляшет.
– Что ты, мужлан, бред какой-то несешь? Где и когда я могла тебя встречать? Я маркиза, господин мой и хозяин души во мне не чает, все мои просьбы выполняет, и даже то, о чем я не прошу. Вон, какое платье мне из Парижа привез, гляди, – одной рукой хвост платья подобрала и у меня перед глазами вертит.