Гибель Аякса   ::   Вежинов Павел

Острым ножом перерезал горло доверчивым шу,сушил кожи, а мясо отправлял в города. И наконец решил, что искупил горем свою вину. Пора было возвращаться в родные места.

Голос старика совсем ослабел. Он смежил глаза, и на минуту мне показалось, что Сао уснул. Но когда он снова открыл их, они были полны слез.

- Завтра, - тихо сказал он. - Завтра продолжим…

- Вижу, Великий Сао, что сердце твое полно скорби! - сказал я после долгого молчания.

Старик вздохнул:

- Чувствую конец своего пути!.. Мне очень больно за эту песнь… Вы, наверное, последние, кто слушает ее.., Она умрет со мной, навсегда…

- Нет, Великий Сао… Твоя песня не умрет.

- Ты думаешь запомнить ее? - спросил старик с какой-то затаенной надеждой. - Неужели ты сможешь, звездный друг?

- Нет, я не смогу. Ее запомнит мой “говорящий ящик”…

Старик смотрел на меня с сомнением. Я нажал кнопку воспроизведения. В тишине юрты при мерцающем свете фитилей громко и внушительно зазвучал голос Сао:

Да будет тебе прощено, Истему, дитя белой тундры,

Сын Тему и брат черных волков.

Грех твой забыт, твои слезы навек пересохли,

Только подвиг твой будет светить, как вершина Иа.

Сколько годов пролетело, и мы, старики, не припомним,

Поседевшие старцы с потемневшей от времени кожей.

Когда замолк последний стих саги, Сао взволнованно сказал:

- Тогда давай продолжим. Пусть ящик запомнит всю песнь.

- Завтра, - ответил я. - Ты устал, Великий Сао. И голос твой ослаб.