JК
Гильгамеш :: Светлов Роман
Страница: 195 из 224Гильгамеш видел таинство ошибок создателей и ужасался скрытому временем и недрами земли уродству.
Отвращение, ужас, оторопь — трудно одним словом назвать чувства, заставившие Большого отступать назад. Бороться с таким врагом казалось столь же бессмысленно, как бороться с половодьем. У демона не имелось сердцевины, поразив которую можно было бы остановить нашествие уродливых зародышей. Одно неважное, несущественное: какое бы из множества чудищ, туловищ, составлявших дракона Кура, Гильгамеш не поверг, — остальные едва ли даже заметили бы это.
Ощущение безысходности чуть не заставило Большого опустить оружие. Лишь наткнувшись спиной на ложе он остановился. Остановился ненадолго. То ли Энкиду застонал, по-своему видя приближение смертных сил, то ли в Гильгамеше вместе с отчаянием волной нахлынуло бешенство, но владыка Урука как камень, пущенный из пращи, обрушился на Кура. Обрушился, когда ждать уже было нельзя: еще несколько мгновений — и безобразная туша заполнила бы всю комнату.
Первыми брызнули во все стороны куски грифоньего мяса. Гильгамеш врубался в плоть Царя преисподней, как дровосеки врубаются в стволы горных великанов. Направленное чуть наискосок лезвие топора прорывалось сквозь кости, хрящи и сухожилия приросших друг к другу спинами, бедрами, животами тел. Он не думал о защите, он лишь нападал, не обращая внимания на тянущиеся к нему пасти. И нападение оказалось лучшей защитой. Огромная масса драконьей плоти была неповоротлива, словно клубок змей, свернувшихся в норе ради продолжения рода.
Отвращение, ужас, оторопь — трудно одним словом назвать чувства, заставившие Большого отступать назад. Бороться с таким врагом казалось столь же бессмысленно, как бороться с половодьем. У демона не имелось сердцевины, поразив которую можно было бы остановить нашествие уродливых зародышей. Одно неважное, несущественное: какое бы из множества чудищ, туловищ, составлявших дракона Кура, Гильгамеш не поверг, — остальные едва ли даже заметили бы это.
Ощущение безысходности чуть не заставило Большого опустить оружие. Лишь наткнувшись спиной на ложе он остановился. Остановился ненадолго. То ли Энкиду застонал, по-своему видя приближение смертных сил, то ли в Гильгамеше вместе с отчаянием волной нахлынуло бешенство, но владыка Урука как камень, пущенный из пращи, обрушился на Кура. Обрушился, когда ждать уже было нельзя: еще несколько мгновений — и безобразная туша заполнила бы всю комнату.
Первыми брызнули во все стороны куски грифоньего мяса. Гильгамеш врубался в плоть Царя преисподней, как дровосеки врубаются в стволы горных великанов. Направленное чуть наискосок лезвие топора прорывалось сквозь кости, хрящи и сухожилия приросших друг к другу спинами, бедрами, животами тел. Он не думал о защите, он лишь нападал, не обращая внимания на тянущиеся к нему пасти. И нападение оказалось лучшей защитой. Огромная масса драконьей плоти была неповоротлива, словно клубок змей, свернувшихся в норе ради продолжения рода.