Гимн Лейбовичу   ::   Миллер Уолтер Майкл

— Старый богохульный кактус! Я действительно хочуузнать твое мнение о доне Таддео и обо всей этой заварухе.

— Почему ты интересуешься мнением бедного старого анахорета?

— Потому, Беньямин Элеазар бар Иошуа, что хотя все эти годы ожидания Того, кто еще не пришел, не прибавили тебе мудрости, но они, по крайней мере, сделали тебя проницательным.

Старый еврей закрыл глаза, обратил свое лицо к потолку и хитро улыбнулся.

— Можешь меня оскорблять, — сказал он насмешливо, — можешь поносить меня, травить собаками, гнать меня, но… ты знаешь, что я тебе скажу?

— Ты скажешь мне: «Хммм-хннн»!

— Нет, я скажу: «Он уже здесь». Однажды я мельком увидел Его.

— Что? О ком ты говоришь? О доне Таддео?

— Нет! Кроме того, я не стану пророчествовать, Пауло, если ты толком не скажешь, что тебя беспокоит.

— Ну, все это началось с лампы брата Корнхауэра.

— Лампы? А-а, да, Поэт говорил о ней. Он предсказал, что она не будет работать.

— Поэт ошибся, как всегда. Так мне сказали. Сам я не присутствовал при испытании.

— И она заработала? Великолепно! И что же дальше?

— Я растерялся. Как близко мы стоим к краю пропасти? Или к берегу? Электрический ток в подвале. Ты хоть представляешь, как много изменилось в мире за последние два столетия?

Вскоре священник уже подробно рассказывал о своих опасениях, а отшельник, восстановитель шатров, терпеливо слушал его, пока солнце не начало просачиваться сквозь щели в западной стене, рисуя в пыльном воздухе яркие стрелы.