Гимн Лейбовичу   ::   Миллер Уолтер Майкл

Надпись на двери «внутреннего люка» упоминала пищу, еду и воздух, а это, конечно, не входило в потребности адских духов. Иногда допотопный английский казался послушнику даже более запутанным, чем Сравнительная Ангелология или Теологическое Исчисление святого Лесли.

Он развел костер на груде щебня, чтобы осветить темные углы прихожей, и начал разбирать обломки, надеясь найти под ними что-нибудь. Наверху все развалины были уже перекопаны поколениями мусорщиков, но этих подземных руин не касался никто и ничто, кроме руки безымянного бедствия. В этом месте явственно ощущались призраки иных времен. Череп, лежащий на камнях в темном углу, еще сохранил золотой зуб в челюсти — явное свидетельство того, что убежище никогда не посещалось странниками. Когда дрова вспыхивали ярче, золотой зуб поблескивал.

Не один раз брат Франциск встречал в пустыне, около высохших русел рек, выбеленные солнцем кучки человеческих костей. Он не испугался, заметив череп в углу прихожей, но все же, возясь с запертыми (или заклиненными) крышками ржавых сундуков и пытаясь вытащить ящики (тоже заклиненные) разбитых металлических стеллажей, он время от времени посматривал на поблескивающее в темноте золото. На стеллажах могли таиться бесценные сокровища — документы или книга, пережившие жестокие костры Упрощения. Пока он пытался открыть ящики, костер качал угасать. Ему показалось, что череп стал слабо светиться. Явление было вполне обычным, но здесь, в этом мрачном склепе, от этого делалось жутко.