Гимн Лейбовичу   ::   Миллер Уолтер Майкл

Они относились к расе, которая любила любоваться своим отражением в зеркале и в то же время была способна перерезать свое собственное горло на алтаре некоего языческого бога, такого, например, как божество Ежедневного Бритья. Это была порода, которая считала себя расой боговдохновленных созидателей. Но любое разумное существо с Арктура тотчас определило бы в них расу страстных послеобеденных болтунов. Это было неизбежно, это было предопределено судьбой, это чувствовалось (и не в первый раз), что такая раса непременно отправится завоевывать звезды. Завоевывать их хоть по нескольку раз, если потребуется. И, конечно, говорить и говорить о завоевывании. Но неизбежно было и то, что эта раса будет побеждена старыми болезнями нового мира, как это и прежде бывало на земле, в литании жизни и в особой литургии человека: священные стихи, возглашаемые Адамом, и ответы распятого Христа.

Мы — столетия.

Мы — болтливые мясники и наглые лгуны, давайте-ка потолкуем, как ловчее ампутировать вашу голову.

Мы — ваши поющие отбросы, дамы и господа, и мы маршируем за вами, распевая песенки, которые кое-кому кажутся странными.

Жили-были два осла,

Два села упрямых…

Левой!

Левой!

У-не-го-жена-красотка, э-ге-гей!..

Левой!

Левой!

Левой!

Правой!

Левой!

— Wir, — как говорили в одной древней стране, — marschiren weiter wenn alles 1st scherben fellt. 133

— У нас есть ваш эолит, и ваш мезолит, и ваш неолит.