Экспансия - I   ::   Семёнов Юлиан Семёнович

Когда господь дает нам возможность приготовиться к нашему переселению, используем ее с толком; уложим пожитки; простимся заблаговременно с окружающими; отделаемся от стеснительных уз, которые связывают нас с внешним и отдаляют от самих себя... Наступил час, когда нам следует расстаться с обществом, так как нам больше нечего предложить ему. И кто не может ссужать, тот не должен и брать взаймы.

– Верно, – кивнул Роумэн. – Я вообще-то очень хорошо помню те строки, которые вы подчеркнули накануне нашей встречи, десятого или одиннадцатого... О пытках.

– Изобретение пыток – опасное изобретение, – сразу же откликнулся Штирлиц, – и мне сдается, что это скорее испытание терпения, чем испытание истины. Утаивает правду и тот, кто в состоянии их вынести, и тот, кто не в состоянии сделать это. Я думаю, что это изобретение в основе своей покоится на сознании нашей совести, ибо виновному кажется, что совесть помогает пытке, понуждая его признать свою вину, невинному же она придает силы перенести пытку...

– Память у вас с детства такая? – поинтересовался Роумэн.

– Нет. Я все забывал, когда был мальчишкой.

– Видите... А я все помнил... Зато теперь стал забывать... Закажите-ка еще чего выпить.

– Вам – виски?

– Естественно, не «виши», – ответил Роумэн, поднявшись. – А почему вы не пьете?

– Сегодняшней ночью один из нас должен быть по-настоящему трезвым.

Роумэн усмехнулся:

– Это тоже Монтень?

– Нет, это я, – в тон ему ответил Штирлиц.

– Это вы, – задумчиво повторил Роумэн и снова посмотрел на часы.