JК
Глядящие из темноты :: Голицын Максим
Страница: 432 из 499Часовой — уже другой, свежий — тут же вскочил; должно быть, он коротал время, вполглаза придремывая у подветренной стены… Но сейчас он был сама бдительность — ноги чуть согнуты в коленях, руки напряжены, арбалет на взводе…
Ишь ты, вздохнул Леон, старается… А вслух выкрикнул, отрывисто и тревожно:
— Скорее! Лекаря! Амбассадор Берг…
Тот не двинулся с места. Даже с ноги на ногу не переступил. «Хорошо проинструктировали», — подумал Леон…
— Упал и не шевелится, — торопливо продолжал Леон. — Должно быть, это чума… Умоляю, позовите лекаря.
— Не велено оставлять пост, — неуверенно ответил часовой.
— Да вы сами поглядите…
— Ну-у…
Наконец часовой решился. Пропустив Леона вперед, он вошел в палатку и настороженно склонился над неподвижно лежащим в полумраке телом.
— Ку-ку! — сказал Берг, и в это время Леон, резко повернувшись, ударил часового ребром ладони по шее. Тот захрипел и упал.
— Прибил? — спросил Берг, поднимаясь.
Леон приложил палец к пульсирующей яремной вене.
— Не насмерть… Веревку!
Берг приблизился, держа моток веревки на растопыренных ладонях, ощущая себя при этом дурак дураком. Вязать человека ему было явно в новинку.
— Давайте я, сударь, — предложил Айльф, — уж мои-то узлы он не распутает. Он быстро и на удивление ловко связал часового и, завязав ему рот полотенцем, оттащил в угол палатки. — Еще неизвестно, когда он оклемается, — деловито сказал он, — пусть покуда полежит… — Ладно, — сказал Леон, — пошли.
Они выскользнули из палатки, миновали коновязи полевую кухню и направились к обозу, который темной громадой высился на фоне звездного неба. — Так какая, ты сказал, повозка? — спросил Леон. — Вон та, — уверенно указал Айльф. — Точно? — Куда уж точней.
Ишь ты, вздохнул Леон, старается… А вслух выкрикнул, отрывисто и тревожно:
— Скорее! Лекаря! Амбассадор Берг…
Тот не двинулся с места. Даже с ноги на ногу не переступил. «Хорошо проинструктировали», — подумал Леон…
— Упал и не шевелится, — торопливо продолжал Леон. — Должно быть, это чума… Умоляю, позовите лекаря.
— Не велено оставлять пост, — неуверенно ответил часовой.
— Да вы сами поглядите…
— Ну-у…
Наконец часовой решился. Пропустив Леона вперед, он вошел в палатку и настороженно склонился над неподвижно лежащим в полумраке телом.
— Ку-ку! — сказал Берг, и в это время Леон, резко повернувшись, ударил часового ребром ладони по шее. Тот захрипел и упал.
— Прибил? — спросил Берг, поднимаясь.
Леон приложил палец к пульсирующей яремной вене.
— Не насмерть… Веревку!
Берг приблизился, держа моток веревки на растопыренных ладонях, ощущая себя при этом дурак дураком. Вязать человека ему было явно в новинку.
— Давайте я, сударь, — предложил Айльф, — уж мои-то узлы он не распутает. Он быстро и на удивление ловко связал часового и, завязав ему рот полотенцем, оттащил в угол палатки. — Еще неизвестно, когда он оклемается, — деловито сказал он, — пусть покуда полежит… — Ладно, — сказал Леон, — пошли.
Они выскользнули из палатки, миновали коновязи полевую кухню и направились к обозу, который темной громадой высился на фоне звездного неба. — Так какая, ты сказал, повозка? — спросил Леон. — Вон та, — уверенно указал Айльф. — Точно? — Куда уж точней.