JК
Гнездо Горной Королевы :: Ши Майкл
Страница: 276 из 325По правде говоря, их компания становилась опасной, ибо они могли проболтаться, что мы связаны с Костардом, чье имя, вне всякого сомнения, было теперь для жителей Сухой Дыры горше отравы; с другой стороны, кто мог быстрее провести нас через город и его окрестности, чем двое местных уроженцев?
Повязанные на лица платки предохраняли наши носы и рты от мух, но назойливые насекомые бомбардировали все прочие части наших тел, налетая на нас, точно подгулявшие на карнавале весельчаки, которых шатает от избытка выпитого. Наш путь лежал через лабиринт уцелевших улиц, где единственным препятствием были тучи мух и завалы на дорогах. Мы теряли время, пробираясь через обломки разрушенных зданий или уступая дорогу фургонам, доверху нагруженным коровьим навозом. Не переложи мы предусмотрительно поклажу на спины наших костлявок, пройти через город оказалось бы и вовсе невозможно. Однажды, когда мы в очередной раз сошли на обочину, чтобы пропустить караван груженных обломками и мусором повозок, Клопп окликнул какого-то человека – лишившегося крова торговца снедью, судя по бочонкам, кулям и тазам с провизией, загромождавшим его телегу:
– Эй, Роддл! Что стряслось? Твоей лавки больше нет?
– Нижний этаж уцелел! Зато весь верх откусили! Чертовы скоты паслись по всему городу, а потом спятили! Уминали и соломенные крыши, и черепицу, и каменные плиты без разбору, деревянные стены хряпали, как солому!
– Но что произошло? Откуда они взялись?
– Один вонючий болван, чужеземец проклятый, шахтовладелец, спустился с гор и взял в аренду кусок пастбища в Долине Лысых Лугов сразу за городом.
Повязанные на лица платки предохраняли наши носы и рты от мух, но назойливые насекомые бомбардировали все прочие части наших тел, налетая на нас, точно подгулявшие на карнавале весельчаки, которых шатает от избытка выпитого. Наш путь лежал через лабиринт уцелевших улиц, где единственным препятствием были тучи мух и завалы на дорогах. Мы теряли время, пробираясь через обломки разрушенных зданий или уступая дорогу фургонам, доверху нагруженным коровьим навозом. Не переложи мы предусмотрительно поклажу на спины наших костлявок, пройти через город оказалось бы и вовсе невозможно. Однажды, когда мы в очередной раз сошли на обочину, чтобы пропустить караван груженных обломками и мусором повозок, Клопп окликнул какого-то человека – лишившегося крова торговца снедью, судя по бочонкам, кулям и тазам с провизией, загромождавшим его телегу:
– Эй, Роддл! Что стряслось? Твоей лавки больше нет?
– Нижний этаж уцелел! Зато весь верх откусили! Чертовы скоты паслись по всему городу, а потом спятили! Уминали и соломенные крыши, и черепицу, и каменные плиты без разбору, деревянные стены хряпали, как солому!
– Но что произошло? Откуда они взялись?
– Один вонючий болван, чужеземец проклятый, шахтовладелец, спустился с гор и взял в аренду кусок пастбища в Долине Лысых Лугов сразу за городом.