Год мертвой змеи   ::   Анисимов Сергей

Ему показалось, что прошло уже много времени – но и коммунисты, и корейский пулемет продолжали хранить молчание. Зак пыхтел за спиной, волнуясь и боясь. Боялся и он сам. Больше всего на свете Мэтью Сирюсу хотелось дать сейчас отбой, уползти назад в траншеи корейской роты, оттуда дотопать милю с четвертью до их собственного ротного опорного пункта, доложиться мастер-сержанту и «Хорьку», то есть рядовому первого класса Джексону, об очередной безуспешной засаде и наконец-то отогреться в блиндаже. Последнего ему хотелось даже больше, чем спать.

Старослужащие – из тех, кто всегда стремится позубоскалить, – будут смеяться над его с трудом унимаемой дрожью и нескладностью; пенсильванец в очередной раз выскажется в том смысле, что он не «щеголеватый», а сходный с еловым бревном [20] , хоть и назван в честь центральной улицы Филадельфии. Но все это было ерундой и легко можно было пережить. Мэтью очень надеялся, что коммунисты так и не откроют огонь, и через десять—двадцать минут ожидания можно будет с чистой совестью уползти, сохранив позицию для следующего раза, быть может, более удачного. Не вышло.

Не требовалось смотреть на еле различимый уже циферблат на запястье, чтобы понять – корейцы не уложились в отведенное им капитаном время, но их пулемет снова заплевался очередями, выкидывая светящиеся желтоватые струи куда-то в середину поднимающегося из снежного поля холма. Неопытный солдат, Мэтью от неожиданности вздрогнул, но не отвел взгляда от уходящей вперед линии, тянущейся от ствола его винтовки.