JК
Год мертвой змеи :: Анисимов Сергей
Страница: 217 из 771Слишком уж похоже вышло у рассказчика.
– Семьсот метров, потом пятьсот... Два десятка «четверок» [24] и пара штурмовых орудий, цепью, с пехотой – ну, ты помнишь, как они ходили.
– Помню, – глухо подтвердил второй офицер, и генерал сам кивнул. Он тоже помнил.
– Наводчик аж скулит в панораму, до чего у него руки чешутся. Расчет согнулся на карачках, кто молится, кто матерится тихонько. Один парень у меня был, лет семнадцати всего, не больше, – обнимает свой снаряд и плачет, ей-богу: «сомнут, сомнут»... Но с места не двигается: как все, так и он. А я стою оцепеневший, с трубкой в руке, и на гречиху смотрю – какая она красивая. Хотя и мне ясно, что сомнут, чего уж там...
– Отбились? – так же глухо, тусклым голосом поинтересовался второй, и рассказчик мотнул головой, так и не приподняв ее и продолжая глядеть куда-то перед собой и одновременно – вовнутрь себя.
– Нет. Смяли. Мы выстрела четыре всего дали, когда нас накрыло. Расчет в клочья, ноги – в клочья. Справа и слева орудия еще раза по два или три выстрелили, и все. Ну, попали куда-то, что-то горит, и тут «Четверка» влезает на нашу огневую и сечет пулеметами всех, кто еще был живой. Минуту он на нас истратил и дальше пошел. Я один на огневой жив остался, и как немцы пробежали через нас, так даже пулю на меня не стали расходовать. За что им спасибо, конечно – Говоривший осекся и закашлялся.
– Семьсот метров, потом пятьсот... Два десятка «четверок» [24] и пара штурмовых орудий, цепью, с пехотой – ну, ты помнишь, как они ходили.
– Помню, – глухо подтвердил второй офицер, и генерал сам кивнул. Он тоже помнил.
– Наводчик аж скулит в панораму, до чего у него руки чешутся. Расчет согнулся на карачках, кто молится, кто матерится тихонько. Один парень у меня был, лет семнадцати всего, не больше, – обнимает свой снаряд и плачет, ей-богу: «сомнут, сомнут»... Но с места не двигается: как все, так и он. А я стою оцепеневший, с трубкой в руке, и на гречиху смотрю – какая она красивая. Хотя и мне ясно, что сомнут, чего уж там...
– Отбились? – так же глухо, тусклым голосом поинтересовался второй, и рассказчик мотнул головой, так и не приподняв ее и продолжая глядеть куда-то перед собой и одновременно – вовнутрь себя.
– Нет. Смяли. Мы выстрела четыре всего дали, когда нас накрыло. Расчет в клочья, ноги – в клочья. Справа и слева орудия еще раза по два или три выстрелили, и все. Ну, попали куда-то, что-то горит, и тут «Четверка» влезает на нашу огневую и сечет пулеметами всех, кто еще был живой. Минуту он на нас истратил и дальше пошел. Я один на огневой жив остался, и как немцы пробежали через нас, так даже пулю на меня не стали расходовать. За что им спасибо, конечно – Говоривший осекся и закашлялся.