Голос неба   ::   Лем Станислав

– Я не знаю, каким он может быть. Во всяком случае, он не меньше диаметра моей камеры – два с половиной дюйма. Я повторял опыт в Вильсоновской камере – там десять дюймов.

– Ты можешь контролировать реакцию? То есть можешь сам определять конечную цель этих «перемещений»?

– С любой точностью. Цель определяется фазой там, где поле достигает максимума.

Я пытался понять, что же это за эффект. Ядра атомов распадались внутри Лягушачьей Икры, а треки тут же возникали снаружи. Дональд утверждал, что это явление лежит вне пределов нашей физики – с ее позиций оно исключается. Квантовые эффекты в таком микроскопическом масштабе не дозволены в рамках наших теорий.

Постепенно у него развязался язык. На след явления он вместе со своим сотрудником Мак-Хиллом напал случайно – когда пытался (собственно говоря, вслепую) повторить опыты Ромни, – но в физическом варианте. Он воздействовал на Лягушачью Икру излучением сигнала. Он понятия не имел, получится ли что-нибудь из этого. Получилось. Было это как раз перед его поездкой в Вашингтон. Во время его недельной отлучки Мак-Хилл по их совместному плану собрал установку больших размеров, которая давала возможность переносить и фокусировать реакции на расстояние в несколько метров.

Несколько метров?! Я подумал, что ослышался.