Алергия   ::   Уэстлейк Дональд

Он не мог пойти на работу - он даже не попытался запротестовать и встать, и ему было так плохо, что он почти забыл о письме, валявшемся где-то в недрах почты.

Он провалялся все выходные, проводя большую часть времени в дреме, лишь изредка собираясь с силами, чтобы приподняться, хлебнуть бульона или отпить чаю, и снова затем погружаясь в дремоту.

Часов в одиннадцать вечера в воскресенье Альберт вдруг пробудился после странного сна, в котором ему ясно привиделся конверт: плотный одинокий конверт покоился в почтовом ящике, а за ним тянулась рука - и рука эта принадлежала Бобу Харрингтону, вездесущему репортеру.

- Господи! - вскричал Альберт.

Элизабет, пока он болел, спала в другой постели и не слышала его.

- Завтра я должен поправиться, - громко произнес он, снова опуская голову на подушку, и полежал еще некоторое время, раздумывая об этом.

Но наутро лучше ему не стало. Его разбудил стук дождевых капель по окну спальни. Он сел, тотчас поняв, что все так же болен и немощен, и его охватила паника. Но он постарался ее подавить, решив сохранять хладнокровие.

Зашла Элизабет с вопросом, что бы ему хотелось на завтрак.

- Мне нужно позвонить, - сказал Альберт.

- Кому ты хочешь, чтобы я позвонила, милый?

- Нет, - отвечал Альберт твердо, - я должен позвонить сам.

- Милый, да я с радостью...

Альберт злился редко, но, уж когда на него находило, он становился невыносим.