JК
Голуби преисподней :: Говард Роберт
Страница: 18 из 40Осталось не так много времени, и мы дождемся его снаружи!
Звезды уже бледнели, когда они вышли из дома. Шериф уселся на балюстраду лицом к двери, держа револьвер наготове. Грисвелл устроился около него, опершись спиной о колонну.
Он закрыл глаза, радуясь ветерку, который, казалось, остудил его пылающий мозг. Он испытывал смутное чувство нереальности. Эта чужая ему страна страна внезапно наполнила Грисвелла черным ужасом. Тень виселицы маячила перед ним: Джон Брэйнер лежал в этом ужасном темном доме с раскроенной головой. Словно остатки сна, эти факты крутились в его голове, пока не отступили перед серыми сумерками, и неожиданный сон не снизошел на его усталую душу.
Он проснулся при свете зари, ясно помня все ужасы ночи. Туман клубился у верхушек сосен и дымчатыми волнами стелился по старой дороге.
Баннер тряс его:
— Проснитесь! Уже рассвет!
Грисвелл встал, подрагивая от холода в онемевшем теле. Лицо его посерело и осунулось.
— Я готов. Идемте наверх…
— Я там уже был! — глаза шерифа горели в слабом свете зари. — Я не стал вас будить, когда пошел туда с первой зарей — и ничего не нашел.
— А следы голых ног?!
— Они исчезли.
— Исчезли?
— Да, да, исчезли. Пыль убрана по всему холлу, начиная с того места, где кончались следы Баннера, и заметена по углам. Сейчас там ничего нельзя разглядеть. Я не слышал ни звука. Я обошел весь дом, но ничего не увидел.
Звезды уже бледнели, когда они вышли из дома. Шериф уселся на балюстраду лицом к двери, держа револьвер наготове. Грисвелл устроился около него, опершись спиной о колонну.
Он закрыл глаза, радуясь ветерку, который, казалось, остудил его пылающий мозг. Он испытывал смутное чувство нереальности. Эта чужая ему страна страна внезапно наполнила Грисвелла черным ужасом. Тень виселицы маячила перед ним: Джон Брэйнер лежал в этом ужасном темном доме с раскроенной головой. Словно остатки сна, эти факты крутились в его голове, пока не отступили перед серыми сумерками, и неожиданный сон не снизошел на его усталую душу.
Он проснулся при свете зари, ясно помня все ужасы ночи. Туман клубился у верхушек сосен и дымчатыми волнами стелился по старой дороге.
Баннер тряс его:
— Проснитесь! Уже рассвет!
Грисвелл встал, подрагивая от холода в онемевшем теле. Лицо его посерело и осунулось.
— Я готов. Идемте наверх…
— Я там уже был! — глаза шерифа горели в слабом свете зари. — Я не стал вас будить, когда пошел туда с первой зарей — и ничего не нашел.
— А следы голых ног?!
— Они исчезли.
— Исчезли?
— Да, да, исчезли. Пыль убрана по всему холлу, начиная с того места, где кончались следы Баннера, и заметена по углам. Сейчас там ничего нельзя разглядеть. Я не слышал ни звука. Я обошел весь дом, но ничего не увидел.