Горец (4)   ::   Макнамара Кристофер Лоуренс

Какой это мир? Какой век?

Вот так он вернулся в край, где войны веселы, а песни грустны.

Говорили в старину: никто не войдет дважды в одну реку, ибо в следующий миг и он не тот, и река не та...

Даже в почти непроглядной тьме мудрено было Мак-Лауду не узнать эти края. Пусть разум и забыл бы - душа не забудет...

Преходящи люди Земли Скоттов, но вечны ее холмы. Вечны скалы и плоскогорья, поросшие вереском, способным укрыть коня вместе со всадником. Вечен рев прибоя в узких фьордах, прорезающих линию побережья.

И вечны легенды...

Да, грустны хайлендские песни, и заунывна музыка-пиброх, рождаемая в кожаных утробах волынок. И каждый волынщик бережет родовое плетение музыкального узора, передавая мелодию пиброха старшему сыну с не меньшей заботливостью, чем цвета клановой юбки или старинный меч-клеймору.

А слова бродячих бардов, у которых нет даже волынки, да и вообще ничего нет, кроме серебряно звучащего голоса да ножа с выгравированным на лезвии цветком чертополоха за отворотом чулка, - слова их бывали веселы, бывали задорны.

Но потаенная печаль проступала сквозь это веселье...

И задорен буйный шотландский танец - флинн. Однако мало веселья проглядывает в желании танцоров "подержать судьбу за бороду", когда они, распаленные пляской, перескакивают через скрещенные в ярде над полом лезвия клеймор.

При этом отнюдь не специально для танца изготовлены эти мечи или палаши с огромной, словно щит, гардой, которые здесь тоже зовутся клейморами.