JК
Гость из бездны :: Мартынов Георгий Сергеевич
Страница: 474 из 523 — Если Дмитрий погибнет по моей вине?”
Она глубоко раскаивалась в своих словах, которые вырвались у нес при встрече с Люцием сегодня утром. Но она не знала, не могла даже предположить, что они произведут на Люция такое впечатление.
Это произошло почти случайно. Она ошиблась дверью и вошла в домашнюю лабораторию Люция. Он был один, сидел в кресле перед рабочим столом и казался погруженным в глубокую задумчивость. При звуке ее шагов он вздрогнул и поднял голову.
— Извините! — сказала Ксения, делая шаг назад.
— Нет, войдите, — сказал Люций. — Мне тяжело одному. Побудьте со мной. Никого нет на Земле — ни Эры, ни Мэри.
Ее поразил звук его голоса, выражение лица, какая-то детская беспомощность во всей его мощной фигуре.
Сильный человек с несгибаемой волей был раздавлен свалившимся на него горем.
И в сердце Ксении вспыхнула нестерпимая жалость к нему. Ей захотелось обнять его, положить его голову к себе на грудь и сказать: “Плачьте, облегчите себя слезами”. Но она не могла себе даже представить Люция плачущим.
Она подошла, села рядом с ним и взяла его руку в свои.
— Вот, Ксения, — сказал Люций. — Нет больше нашего Дмитрия! Зачем я не послушал совета моего отца? Зачем позволил себе воскресить его?
— Так было нужно. И Дмитрий гордился тем, что послужил науке. Он часто говорил это мне и Марии.
— Он прожил так мало. А мог бы жить долго, очень долго. И вот тогда-то Ксения и сказала Люцию роковые слова:
— Трудно сказать, что лучше для Дмитрия. Я знаю, я слышала его разговор с Игорем Егоровым.
Она глубоко раскаивалась в своих словах, которые вырвались у нес при встрече с Люцием сегодня утром. Но она не знала, не могла даже предположить, что они произведут на Люция такое впечатление.
Это произошло почти случайно. Она ошиблась дверью и вошла в домашнюю лабораторию Люция. Он был один, сидел в кресле перед рабочим столом и казался погруженным в глубокую задумчивость. При звуке ее шагов он вздрогнул и поднял голову.
— Извините! — сказала Ксения, делая шаг назад.
— Нет, войдите, — сказал Люций. — Мне тяжело одному. Побудьте со мной. Никого нет на Земле — ни Эры, ни Мэри.
Ее поразил звук его голоса, выражение лица, какая-то детская беспомощность во всей его мощной фигуре.
Сильный человек с несгибаемой волей был раздавлен свалившимся на него горем.
И в сердце Ксении вспыхнула нестерпимая жалость к нему. Ей захотелось обнять его, положить его голову к себе на грудь и сказать: “Плачьте, облегчите себя слезами”. Но она не могла себе даже представить Люция плачущим.
Она подошла, села рядом с ним и взяла его руку в свои.
— Вот, Ксения, — сказал Люций. — Нет больше нашего Дмитрия! Зачем я не послушал совета моего отца? Зачем позволил себе воскресить его?
— Так было нужно. И Дмитрий гордился тем, что послужил науке. Он часто говорил это мне и Марии.
— Он прожил так мало. А мог бы жить долго, очень долго. И вот тогда-то Ксения и сказала Люцию роковые слова:
— Трудно сказать, что лучше для Дмитрия. Я знаю, я слышала его разговор с Игорем Егоровым.