Граф ноль   ::   Гибсон Уильям

Прямоугольные клумбы солнечных батарей вращались, следуя за солнцем, и он научился определять время по их положению.

Переносной нейрохирургический бокс «Хосаки» напоминал безглазую версию того французского модуля, может, метра на два длиннее, и покрашен он был в тускло-коричневый цвет. К нижней части обшивки недавно через равные интервалы были приварены выгнутые углом листы перфорированного металла, и продетые в дыры обычные веревочные подвески крепили к ним с десяток толстых, глубоко рифленых мотоциклетных шин из красной резины.

— Они спят — сказал Линч. — Эта штука покачивается, когда внутри кто-то ходит, так что это всегда видно. Когда придет время, мы снимем колеса, но пока нам хотелось бы иметь возможность следить за ними.

Тернер медленно обошел коричневый фургон, заметив черный глянцевый сливной шланг, уходивший в маленький прямоугольный резервуар по соседству.

— Пришлось приваривать прошлой ночью, — Линч покачал головой. Господи, у них там есть еда, сколько-то воды.

Тернер приложил ухо к обшивке.

— Звуконепроницаема, — пояснил Линч. Тернер поднял взгляд к стальной крыше над головой. Сверху хирургический бокс был экранирован добрым десятком метров ржавеющей крыши. Единый лист железа, к тому же горячий сейчас настолько, что можно поджарить на нем яичницу. Тернер задумчиво кивнул. Этот горячий прямоугольник — постоянная деталь на инфракрасном сканере «Мааса».

— Летучие мыши, — сказала Уэббер, протягивая ему «смит-и-вессон» в наплечной кобуре из черного нейлона.