JК
Гульчатай, закрой личико! :: Боброва Ирина
Страница: 289 из 339Старик Аминат восседал подле Гучи, рассчитывая на хорошую беседу с ним, естественно, после того как черт наберется до философской кондиции.
Сама виновница торжества восседала во главе стола, на высоком детском стульчике. Рядом с ней, как всегда, никого не спросив, втиснул наглую морду Тыгдынский конь. С другой стороны, проявляя не меньший, чем именинница, интерес к подаркам, сидел Аполлоша.
Гуча улыбнулся, вспомнив то время. Мексика что-то лопотала на своем детском языке, можно было разобрать только слова «Дай!» и «Я сама!». Так малышка кричала, когда родители пытались помочь ей развернуть очередной подарок. Но глазки девочки горели, черные бровки не уставали взлетать вверх и опускаться, а иногда она просто восторженно визжала, когда подарок, опять-таки по ее детским меркам, был особенно хорош. Тогда она дергала Тыгдына за гриву и что-то лопотала. Как ни странно, Тыгдынский конь ее понимал. Он внимательно выслушивал девочку и, когда она снова поднимала бровки, ожидая ответа, начинал очень детально объяснять назначение подаренного предмета.
Все было хорошо, пока не прилетела немного опоздавшая Гуль-Буль-Тамар, правительница Фрезии. Вдруг стало темно, хотя на улице ярко светило полуденное солнце. Все кинулись к окнам – небо было черным-черно от ковров-самолетов.
Гуль-Буль-Тамар грациозно сошла со своего ковра прямо на подоконник. Она оперлась на руку подбежавшего к гостье Бенедикта и грациозно ступила в тронный зал.
Сама виновница торжества восседала во главе стола, на высоком детском стульчике. Рядом с ней, как всегда, никого не спросив, втиснул наглую морду Тыгдынский конь. С другой стороны, проявляя не меньший, чем именинница, интерес к подаркам, сидел Аполлоша.
Гуча улыбнулся, вспомнив то время. Мексика что-то лопотала на своем детском языке, можно было разобрать только слова «Дай!» и «Я сама!». Так малышка кричала, когда родители пытались помочь ей развернуть очередной подарок. Но глазки девочки горели, черные бровки не уставали взлетать вверх и опускаться, а иногда она просто восторженно визжала, когда подарок, опять-таки по ее детским меркам, был особенно хорош. Тогда она дергала Тыгдына за гриву и что-то лопотала. Как ни странно, Тыгдынский конь ее понимал. Он внимательно выслушивал девочку и, когда она снова поднимала бровки, ожидая ответа, начинал очень детально объяснять назначение подаренного предмета.
Все было хорошо, пока не прилетела немного опоздавшая Гуль-Буль-Тамар, правительница Фрезии. Вдруг стало темно, хотя на улице ярко светило полуденное солнце. Все кинулись к окнам – небо было черным-черно от ковров-самолетов.
Гуль-Буль-Тамар грациозно сошла со своего ковра прямо на подоконник. Она оперлась на руку подбежавшего к гостье Бенедикта и грациозно ступила в тронный зал.