JК
Южные Кресты :: Кригер Борис
Страница: 138 из 263Иногда вовсе недостаточно, чтобы поверхность тела отражала свет и чисто с физической закономерностью обладала цветом и объемом. Ведь чтобы стать заметным, необходимо сконцентрировать на себе волны человеческого внимания, и лишь тогда, вдруг, на серых обоях бытия начинают проступать удивительные, ранее незаметные фигуры.
Одной из таких фигур был некто Дэйв Эспид, который подспудно присутствовал в тюрьме всегда и всюду. Он настолько сросся с духом этой тюрьмы, что сам стал ее неотступным духом-хранителем, как одно из привидений повешенных здесь головорезов. Его никто не замечал, однако все ощущали его присутствие, когда он свободно бродил по тюремным коридорам. Дэйв пользовался исключительными правами потому, что никто из тюремщиков уже не помнил, в какие стародавние времена он сюда попал. Его так и звали – Дух Тюрьмы, что выгодно выделяло его в ряду пошловато-грубых кличек других тюремных старожилов.
Лет пятнадцать назад этот человек был осужден на пожизненное заключение за серию каких-то исключительно зверских убийств, за которые его мало было казнить один раз, но в Новой Зеландии уже сорок лет никого не казнили. Подробностей этих страшных преступлений, к счастью, никто не помнил, а спрашивать самого исполнителя, разумеется, как-то не решались. Сам он был человеком скромным и не напоминал о своих «славных» делах.
Внешность Дэйва была не менее удивительной, чем его репутация.
Одной из таких фигур был некто Дэйв Эспид, который подспудно присутствовал в тюрьме всегда и всюду. Он настолько сросся с духом этой тюрьмы, что сам стал ее неотступным духом-хранителем, как одно из привидений повешенных здесь головорезов. Его никто не замечал, однако все ощущали его присутствие, когда он свободно бродил по тюремным коридорам. Дэйв пользовался исключительными правами потому, что никто из тюремщиков уже не помнил, в какие стародавние времена он сюда попал. Его так и звали – Дух Тюрьмы, что выгодно выделяло его в ряду пошловато-грубых кличек других тюремных старожилов.
Лет пятнадцать назад этот человек был осужден на пожизненное заключение за серию каких-то исключительно зверских убийств, за которые его мало было казнить один раз, но в Новой Зеландии уже сорок лет никого не казнили. Подробностей этих страшных преступлений, к счастью, никто не помнил, а спрашивать самого исполнителя, разумеется, как-то не решались. Сам он был человеком скромным и не напоминал о своих «славных» делах.
Внешность Дэйва была не менее удивительной, чем его репутация.