И от судеб защиты нет   ::   Шушпанов Аркадий Николаевич

Двадцать пять, и печальнее всего были глаза самого ментора, которые больше никогда не увидят мир людей.

- Не спеши, - обронил он напоследок. - Все-таки читать - одно, а прожить - совсем другое.

И я стал думать. Думал, выстраивая за терминалом бесконечные колонки вероятностей. Думал, слоняясь по пустым аудиториям или по саду.

Думал, провожая наших в узел перехода.

Дельту видел не часто: она заполняла обходной лист в Александрийской и Вавилонской библиотеках.

Однажды встретились на лестнице.

- Ты куда?

- К ментору. Я решил: пусть, когда придет срок, переносят меня в эмбрион.

Но Дельта не выглядит обрадованной.

- Бедный Омикрон, - ладонь скользит по моей щеке. - Я шла сказать: то, твое последнее, - прекрасно.

Преимущество Эйдолона - в нем возможно совершенство.

- Ошибаешься, - говорю я. - Прекрасной можешь быть только ты.

- Знаешь, - Дельта опускает глаза, - мне очень жаль, что тебе будет так трудно. И я хочу, чтобы ты был счастливым хотя бы здесь

- Спасибо. - Что мне еще сказать?

- Куда мы пойдем? Ко мне или к тебе?

- К тебе, - отвечаю без колебаний. - Неужели на Земле, в Эйдолоне или где-нибудь еще есть место лучше?

***

...Легкий шлепок - и новорожденный закричал, что есть мочи. Обессиленная мать взглянула на крохотное, мокрое существо, которое положили ей на живот, и не поверила, что это - ее.

- Он... здоровый?

- Вполне, - ответил врач.

- А... почему такой красный?

- Зеленых у нас еще не было.