JК
И пришел Город :: Ширли Джон
Страница: 236 из 237На гребне ударной волны он смотрел, как сквозь него, не причиняя вреда, пролетает скопищеобломков – непонятно даже, кто сквозь кого.
Он любовался величаво оседающим каскадом из бетона, дерева, пластика, крови и густой пыли. Взрыв удался на славу.
ВЫХОД
Кэтц Вэйлен сняла наушники. В темном павильоне студии она сидела одна: звукооператор часа два как ушел, оставив Кэтц ключи. Слабый свет исходил лишь от индикаторов на пульте. Спина и бока у нее вспотели, в ушах стоял звон.
Уронив лицо в ладони, она зарыдала без слез – так она избавлялась от нервного напряжения.
Спустя какое-то время Кэтц выпрямилась. Голосом, чуть надтреснутым от усталости, она спросила:
– Стью! Ты сейчас рядом?
Ответа не последовало. Но что-то определенно шевельнулось в темном углу комнаты – заблудший сквозняк, должно быть.
Встав, Кэтц потянулась, легонько хрустнув суставами. Затем во весь рост растянулась на ковре и попыталась расслабиться. Губы были сжаты, но она взывала; взывала из самого нутра.
«Спасибо, что сумела-таки до меня дотянуться», – донесся голос Стью из заполненного небом окна под потолком студии. Она различила там его отражение, оно было без тени.
Неважно; он все равно ее слышал.
«Ты мудачина конченый, сукин ты кот…» – пошла костерить она, и на этот раз слезы обильно потекли по ее щекам.
Зыбкий облик Коула в окне тихонько улыбался, пока словесный поток не иссяк.
– Ну что, так легче? – спросил он, когда она смолкла.
Он любовался величаво оседающим каскадом из бетона, дерева, пластика, крови и густой пыли. Взрыв удался на славу.
ВЫХОД
Кэтц Вэйлен сняла наушники. В темном павильоне студии она сидела одна: звукооператор часа два как ушел, оставив Кэтц ключи. Слабый свет исходил лишь от индикаторов на пульте. Спина и бока у нее вспотели, в ушах стоял звон.
Уронив лицо в ладони, она зарыдала без слез – так она избавлялась от нервного напряжения.
Спустя какое-то время Кэтц выпрямилась. Голосом, чуть надтреснутым от усталости, она спросила:
– Стью! Ты сейчас рядом?
Ответа не последовало. Но что-то определенно шевельнулось в темном углу комнаты – заблудший сквозняк, должно быть.
Встав, Кэтц потянулась, легонько хрустнув суставами. Затем во весь рост растянулась на ковре и попыталась расслабиться. Губы были сжаты, но она взывала; взывала из самого нутра.
«Спасибо, что сумела-таки до меня дотянуться», – донесся голос Стью из заполненного небом окна под потолком студии. Она различила там его отражение, оно было без тени.
Неважно; он все равно ее слышал.
«Ты мудачина конченый, сукин ты кот…» – пошла костерить она, и на этот раз слезы обильно потекли по ее щекам.
Зыбкий облик Коула в окне тихонько улыбался, пока словесный поток не иссяк.
– Ну что, так легче? – спросил он, когда она смолкла.