И в торгашестве присутствует оттенок благородства   ::   Фармер Филип Жозе

Бенедиктина не обращает на него внимания, она направляется к Чибу, подруги следуют за ней. Чиб напрягается. Она говорит:

- Извращенец, скотина! Ты говорил, что засунешь в меня только палец.

- Ты повторяешься, - отвечает Чиб. - Сейчас самое важное: что будет с ребенком?

- Твое какое дело? - спрашивает Бенедиктина. - Насколько тебе известно, ребенок, может быть, и не твой!

- Я бы вздохнул с облегчением, если б он не был моим, - говорит Чиб. - В любом случае нужно учитывать мнение и самого ребенка. Возможно, ему хочется жить, пусть даже с такой матерью, как ты.

- Жить этой жалкой жизнью! - выкрикивает она. - Лучше я сделаю ему одолжение: сейчас иду в больницу и избавляюсь от него. Народный фестиваль - это мой шанс, и из-за тебя я могу упустить его. Теперь мне не добиться большого успеха. Туда соберутся представители фирм со всего мира, а мне не удастся спеть перед ними!

- Ты врешь, - говорит Чиб. - Ты же разодета для выступления.

У Бенедиктины красное лицо; ее глаза широко раскрыты, ноздри раздуваются.

- Ты испортил мне настроение! - кричит Бенедиктина. - Эй, послушайте все этого нытика! Этот великий художник, этот образец достоинства, наш божественный Чиб, у него не встает, пока над ним ртом не поработаешь!

Друзья Чиба переглядываются. О чем вопит эта сучка? Как будто секрет какой раскрывает.