Иерусалим обреченный (Салимов удел Судьба Иерусалима)   ::   Кинг Стивен

Отец Грасон просил меня переводить, потому что не говорит по-английски. Отец Грасон оказал моей семье большую услугу, которую я не хочу называть. Мои губы также запечатаны по поводу того, что он хочет обсудить. Это вам подходит?

- Да. - Мужчина пожал руку Муньозу, а потом Грасону.

Грасон улыбнулся и заговорил по-испански.

- Он спрашивает, не хотите ли чашку чая? Это зеленый чай. Прохладительный, - перевел Муньоз.

- Спасибо, с удовольствием.

Когда с проявлениями дружелюбия покончили, священник сказал:

- Этот мальчик вам не сын.

- Да.

- Он исповедался в странных вещах. По правде сказать, за всю мою практику я никогда не слышал более странной исповеди.

- Это меня не удивляет.

- Он плакал. Это был ужасный плач, он исходил со дна души. Могу я задать вопрос?..

- Нет, - сказал высокий мужчина ровным голосом. - Не можете. Он сказал правду.

Грасон закивал еще прежде, чем Муньоз перевел, и лицо священника стало серьезным. Он наклонился вперед, зажав руки между коленями, и долго говорил. Муньоз внимательно слушал с бесстрастным лицом.

- Он говорит, - начал наконец переводчик, - в мире есть странные вещи. Много лет назад крестьянин из Эль-Граньонэ принес ему ящерицу, которая вскрикивала, как женщина. Он видел человека с родимыми пятнами знаками страстей господних, и у этого человека кровоточили руки и ноги в страстную пятницу. Он говорит, что это дело ужасное, темное дело. Это ужасно для вас и для мальчика. Особенно для мальчика.