Имя для птицы или Чаепитие на жёлтой веранде :: Шефнер Вадим Сергеевич
Страница:
148 из 380
Очень популярна была среди девочек песня о том, как «Маруся отравилась»:
Открой свои глаза, —
А доктор отвечает
– Она уж померла…
Уж семь часов пробило,
Все с фабрички идут,
А бедную Марусю
К могилочке несут…
Песня эта длинная, с лирическими, бытовыми и медицинскими подробностями; сочинил ее человек хоть и не шибко грамотный, но талантливый – несомненно.
Много трагизма было и в песне о медицинской сестре первой мировой войны, тогда еще всем памятной:
Вот солдат письмо диктует.
«Здравствуй, милая жена,
Жив я, рана не опасна,
Скоро дома буду я»
Вот сестрица пишет, пишет,
А на сердце тяжело
Муж ее давно убитый,
Сердце кровью залило…
Сейчас все это погребено под пластами времени. И «Марусю», и «Сестрицу» помнят уже очень немногие, и количество этих немногих с каждым днем уменьшается. На меня, мальчугана, песни эти производили сильнейшее впечатление, – и пусть надрыва в них хоть отбавляй, это не подавляло, не вгоняло в тоску, а вызывало в душе какие-то сложные сдвиги – сдвиги не к худшему, а к чему-то лучшему. Да и то сказать, от грустных песен еще никто на свете не повесился, а жизнь они, быть может, спасли не одному, – только статистически доказать это не так-то легко.
22. Танька Цыга
С красной комнатой связано у меня еще одно воспоминание. Однажды сразу несколько воспитателей отправились в Старую Руссу: их вызвало УОНО на какое-то важное совещание. В их числе отбыла и моя мать; Галю она оставила на попечение той воспитательницы, что жила в одной комнате с нею. Мать могла и не ехать, но она хотела навестить отца: он лежал в старорусской госпитале.
|< Пред. 146 147 148 149 150 След. >|