Как на Дерибасовской угол Ришельевской   ::   Смирнов Валерий Павлович

Узнав за то, что произошло с квартирой профессора, начальник Крюкова посинел от радости, как волна перед штормом. Послезавтра приезжает москвич, а в хате до него уже ничего нет. И разве можно было расценить всю эту историю иначе, чем заранее спланированную мировой буржуазией акцию, чтобы насрать в душу нашим славным чекистам? Ни в жизнь!

Чека ерзала не хуже, чем Крюков до того, как он познакомил свой геморрой с профессором Брунштейном. И кому нужен был сейчас этот шпион и вредитель, без картин и мебели, хотя все показания были отпечатаны. Даже его собственные. Ну и черт с ним, пусть пока живет и дышит своими погаными фибрами. Бросив все сверхважные для безопасности государства дела, часть чекистов ринулась в город искать подходящего для вкуса начальства врага народа. Остальные проводили с товарищем по оружию Крюковым беседу, чтобы выяснить, каким образом у профессора исчезло все, что от него требовалось перед самым началом секретной операции.

Зная исключительные способности подельников, Крюков тут же раскололся за бодегу на Тираспольской, а заодно признался, что он английский шпион, потому что его папа в свое время болел за ОБАК [1] . Чтобы не выносить из избы сор вместе с его геморроем, начальник Крюкова тут же грохнул перерожденца из именного нагана.

А в это время неблагодарный Брунштейн поперся в милицию со своим пенсне на морде. Поздняков избавил его не только от картин и прочей мебели, но и от посмертно-почетного сейчас звания врага народа, а этот самый Брунштейн шел его закладывать.