JК
Как убить свою свекровь :: Кэннелл Дороти
Страница: 32 из 292Она в бешенстве от того, что я пригласила на обед Беатрис Таффер.
– Правильно люди говорят, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным. – Миссис Мэллой с шелестом перевернула страницу, и я простила ей равнодушный тон.
Даже если бы газовая плита грозила взлететь на воздух, я все равно не бросила бы захватывающую книгу. Например, «Винни-Пуха» на том месте, когда Пятачок чуть не вывалился из окошка во время потопа.
– Мамуля потребовала, чтобы я позвонила и отменила свое приглашение, но не могла же я нахамить бедной старой женщине!
– У меня просто сердце разрывается от жалости, миссис X., но я как раз… тут самое интересное… так что извините.
– Не буду вам мешать, миссис Мэллой.
– Хотите, почитаю вам вслух? – предложила добрая душа.
Я тут же растаяла. Есть что-то очень ободряющее в чтении вслух – сразу вспоминается детство. Присев на край стола, я улыбнулась.
– Валяйте!
Рокси смачно облизнулась и звучным, низким голосом, достойным шедевров мировой классики, принялась читать:
– «Лежа на смятых простынях под москитной сеткой, сэр Эдвард пересохшими от страсти губами шептал имя возлюбленной: „Летиция! Летиция!“ Он снова вспомнил, как, нагая, она выходила из бассейна в гареме, и застонал от мучительного желания, прижимая к груди свое напряженное мужское естество…»
Я едва не рухнула со стола.
– Правильно люди говорят, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным. – Миссис Мэллой с шелестом перевернула страницу, и я простила ей равнодушный тон.
Даже если бы газовая плита грозила взлететь на воздух, я все равно не бросила бы захватывающую книгу. Например, «Винни-Пуха» на том месте, когда Пятачок чуть не вывалился из окошка во время потопа.
– Мамуля потребовала, чтобы я позвонила и отменила свое приглашение, но не могла же я нахамить бедной старой женщине!
– У меня просто сердце разрывается от жалости, миссис X., но я как раз… тут самое интересное… так что извините.
– Не буду вам мешать, миссис Мэллой.
– Хотите, почитаю вам вслух? – предложила добрая душа.
Я тут же растаяла. Есть что-то очень ободряющее в чтении вслух – сразу вспоминается детство. Присев на край стола, я улыбнулась.
– Валяйте!
Рокси смачно облизнулась и звучным, низким голосом, достойным шедевров мировой классики, принялась читать:
– «Лежа на смятых простынях под москитной сеткой, сэр Эдвард пересохшими от страсти губами шептал имя возлюбленной: „Летиция! Летиция!“ Он снова вспомнил, как, нагая, она выходила из бассейна в гареме, и застонал от мучительного желания, прижимая к груди свое напряженное мужское естество…»
Я едва не рухнула со стола.