Инверсия праймери   ::   Азаро Кэтрин

Сетка сверхпроводящих контуров, вшитых в ткань, помогала кровати реагировать на каждое движение больного, делаясь мягче в ногах и жестче под спиной или наоборот. К тому же «паритель» слегка покачивал лежащего, как покачивается лодка на легких волнах.

Эмпаты, как правило, предпочитают «паритель» нервоплексу, поскольку он ощущается ими как неодушевленная машина, а не как кусок живой ткани.

Я никак не могла решить, что мне делать: остаться или прийти еще раз, когда он проснется. Поколебавшись, я повернулась к дверям. Я успела сделать только один шаг, когда услышала за спиной голос.

– Соз…

Я обернулась, стараясь улыбаться как можно беззаботнее:

– Ты проснулся?

Он смотрел на меня с непроницаемым лицом.

– Как видишь.

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо.

Я закусила губу.

«Прости меня, Рекс…»

– За что? За то, что спасла мне жизнь?

– За то, что сделала тебя… – я посмотрела на неподвижные под одеялом ноги, – вот таким.

– Паралитиком, – подсказал Рекс. – Это называется «паралитик».

Я вспыхнула:

– Прости.

– Брось. – Он откинул со лба прядь полос, и кровать зашевелилась, подстраиваясь к его движению. – Не бери на себя вину за мои ноги. Я это как-нибудь переживу.

Я начала говорить, потом сообразила, что делаю, и вместо этого улыбнулась.

– Тебе это кажется смешным?

– Нет, просто я собиралась извиняться за то, что извинялась.

Он почти улыбнулся:

– Уж пожалуйста, не надо.

Я присела на край кровати, коснувшись его бедра своим.