JК
Искусство наступать на швабру :: Абаринова-Кожухова Елизавета
Страница: 375 из 531 – Политик протянул радисту листок бумаги и покинул рубку.
Oтрадин развернул записку – она была совсем короткой: "Все идет как задумано. Ждите новых сообщений".
Едва Андрюша включил передающее устройство и настроился на миллиметровые волны, как в дверь постучали.
– Входите! – крикнул радист. В помещение вошел штурман Лукич.
– Пулкведим невиенс неракста! – чеканно произнес штурман, поглаживая свою знаменитую бороду.
– И вы.. и вы... тоже?.. – пролепетал радист.
– Так точно! – кратко ответил Лукич, вручил Отрадину ученическую тетрадку и, круто повернувшись на каблуках, покинул радиорубку.
Тетрадка была чуть ли не вся исписана мелким почерком и содержала подробный отчет, временами переходящий в донос, обо всем, что происходило на судне. Лирические отступления на тему теории и практики государственных переворотов явно не столько предназначались для очередного радиопослания, сколько претендовали на место в будущем Полном собрании сочинений.
Oтрадин вздохнул и принялся передавать в эфир оба послания. Этот процесс затянулся далеко за полночь, что и не удивительно – за просто так никто миллион обещать не станет.
* * *
A мотористка Степановна, надевшая лучшее из своих платьев, напрасно ждала возлюбленного на палубе под капитанским мостиком.
Постепенно мысли об Отрадине плавно перетекли в воспоминания о прошлом – и совсем недавнем, и более далеком. И Степановна сама не заметила, как заснула.
Oтрадин развернул записку – она была совсем короткой: "Все идет как задумано. Ждите новых сообщений".
Едва Андрюша включил передающее устройство и настроился на миллиметровые волны, как в дверь постучали.
– Входите! – крикнул радист. В помещение вошел штурман Лукич.
– Пулкведим невиенс неракста! – чеканно произнес штурман, поглаживая свою знаменитую бороду.
– И вы.. и вы... тоже?.. – пролепетал радист.
– Так точно! – кратко ответил Лукич, вручил Отрадину ученическую тетрадку и, круто повернувшись на каблуках, покинул радиорубку.
Тетрадка была чуть ли не вся исписана мелким почерком и содержала подробный отчет, временами переходящий в донос, обо всем, что происходило на судне. Лирические отступления на тему теории и практики государственных переворотов явно не столько предназначались для очередного радиопослания, сколько претендовали на место в будущем Полном собрании сочинений.
Oтрадин вздохнул и принялся передавать в эфир оба послания. Этот процесс затянулся далеко за полночь, что и не удивительно – за просто так никто миллион обещать не станет.
* * *
A мотористка Степановна, надевшая лучшее из своих платьев, напрасно ждала возлюбленного на палубе под капитанским мостиком.
Постепенно мысли об Отрадине плавно перетекли в воспоминания о прошлом – и совсем недавнем, и более далеком. И Степановна сама не заметила, как заснула.