Искусство наступать на швабру   ::   Абаринова-Кожухова Елизавета

И вот уже Серапионыч ложится рядом с ней (пять лет), и руки сами тянутся к ее ногам (семь строгого режима), они гладят тонкий нейлон и осторожно пытаются раздвинуть ляжки (десять лет). И они упруго поддаются и открывают вход... Вход в мертвое тело супруги инструктора Кислоярского горкома, куда судорожными толчками врывается кипящая жизнью страсть доктора (верный расстрел). Бледное, безучастное ко всему лицо Алевтины Ивановны взвинчивает экстаз Cерапионыча до предела, и... Ему кажется, что духи ночи трясут его тело и колотят, ликуя вместе с ним.

Доктор поднялся с Алевтины Ивановны, кое-как натянул на нее платье и, все так же сжимая ключ, двинулся ко входной двери. Но тут дверь распахнулась и на пороге возник товарищ Разбойников. Он прошел в комнату и не глядя рухнул в кресло. Казалось, что его не удивило ни присутствие в квартире доктора, ни не слишком товарный вид покойницы.

– Что с вами, Александр Петрович? – воскликнул Серапионыч. – На вас же лица нет!

– Все кончено! – простонал Разбойников. – Эти мерзавцы, уклонисты, лизоблюды... Я один был против. Они решили поддержать решения съезда и снести памятник!..

Как бы в продолжение его слов в ночной тишине послышался звук подъезжающего грузовика. Серапионыч подошел к окну и в неверном свете фонаря увидел, как из машины вышли несколько человек и начали опутывать постамент какими-то проводами.

– Ложись! – крикнул один из них, и через миг прогремел взрыв.