JК
Искусство наступать на швабру :: Абаринова-Кожухова Елизавета
Страница: 499 из 531Ан нет, две какие-то мрачные личности в коридоре стоят, а Швондер, жопа такая, перед ними так и приплясывает. "Ибикусов?", говорят и, не дожидаясь ответа: "Одевайтесь, поедете с нами". Ну все, думаю – крышка. И никогда я теперь не узнаю, кто там под столом сопел. "A в чем дело, товарищи?", спрашиваю, время тяну. "Работа для вас есть", один из них отвечает и гадко так ухмыляется.
– Они как-то представились? – перебила Кручинина.
– Нет, – упавшим голосом ответил Ибикусов. – Но я сразу понял, что из каких-то серьезных органов. Они меня повели в машину и куда-то повезли. Когда выгрузили, вижу – ночь, кладбище и тишина.
– Матвеевское кладбище? – попытался уточнить адмирал.
– Да нет, вроде не Матвеевское, – неуверенно ответил Ибикусов. – Эти двое вытащили из багажника маленький детский гробик, обитый металлом, указали мне место и велели копать могилку. Я помню, было очень холодно, но ясно, на небе ярко сиял месяц...
– Это описано и в стихах, – не удержалась радистка и процитировала:
Там, за оградою чугунной,
В пыли морозных одеял,
Сквозь мглу ночную серпик лунный,
Как детский гробик, воссиял...
– Откуда вы знаете эти стихи? – с ужасом вопросил Ибикусов.
– Из сборника кисляцкой народной поэзии, – ответила Кэт.
– Их написал я, – грустно, безо всякой рисовки сказал Ибикусов. -Как раз после того случая.
– И что же было дальше? – поторопил Евтихий Федорович.
– A что дальше? Ну, закопал я этот гробик, те двое меня поблагодарили, пожали руку, заплатили десятку и отвезли домой.
– Они как-то представились? – перебила Кручинина.
– Нет, – упавшим голосом ответил Ибикусов. – Но я сразу понял, что из каких-то серьезных органов. Они меня повели в машину и куда-то повезли. Когда выгрузили, вижу – ночь, кладбище и тишина.
– Матвеевское кладбище? – попытался уточнить адмирал.
– Да нет, вроде не Матвеевское, – неуверенно ответил Ибикусов. – Эти двое вытащили из багажника маленький детский гробик, обитый металлом, указали мне место и велели копать могилку. Я помню, было очень холодно, но ясно, на небе ярко сиял месяц...
– Это описано и в стихах, – не удержалась радистка и процитировала:
Там, за оградою чугунной,
В пыли морозных одеял,
Сквозь мглу ночную серпик лунный,
Как детский гробик, воссиял...
– Откуда вы знаете эти стихи? – с ужасом вопросил Ибикусов.
– Из сборника кисляцкой народной поэзии, – ответила Кэт.
– Их написал я, – грустно, безо всякой рисовки сказал Ибикусов. -Как раз после того случая.
– И что же было дальше? – поторопил Евтихий Федорович.
– A что дальше? Ну, закопал я этот гробик, те двое меня поблагодарили, пожали руку, заплатили десятку и отвезли домой.