JК
Испытательный срок :: Ревва Игорь
Страница: 272 из 390Лишь слабо заметные темно-красные переливы стен напоминают о том, что здесь — одна из комнат дворца Мархаэоль.
— Я подарю тебе то, о чем ты даже и не помышляешь. — Шепот Мархаэоль был громким, он как будто даже отражался эхом от стен, взлетал к потемневшему потолку, опадал вниз, подобно легкому снегу.
Прыжок ощутил на своей щеке тепло ее губ. Сил сопротивляться больше не было. Да и не нужно было сопротивление...
* * *
...Боль.
Сильная боль.
Очень.
Словно каждая косточка тела пылает невыносимо жарким огнем. Иссыхает, делается хрупкой, крошась и превращаясь в мелкую пыль, вызывая невыносимую боль.
Каждая частичка кожи вспыхивает в пламени, трещит в огне, сворачивается хрупкими лепестками, чтобы в следующий миг вздрогнуть от лютого холода, превратиться в трескающуюся ледышку, больно рвущую плоть.
Невозможно вздохнуть. Стоит лишь приоткрыть рот, и внутренности выжигает врывающийся сквозь обугливающиеся губы огонь.
Капли крови проступают сквозь поры кожи, чтобы мгновенно заледенеть, сделаться хрупкими — до боли, до отчаяния. И обратиться в невесомый пар, зашипев, растаять, оставив после себя чернеющие пятна ожогов.
Глаза вскипают, спекаются в два распухающих сгустка, разрывая болью обезумевший мозг.
Захлебывающийся крик, выворачивающий наизнанку сожженные внутренности. Хриплый вздох, который невозможно завершить. И боль.
Много боли.
Очень много.
Очень...
* * *
Прыжок дернулся и сел.
— Я подарю тебе то, о чем ты даже и не помышляешь. — Шепот Мархаэоль был громким, он как будто даже отражался эхом от стен, взлетал к потемневшему потолку, опадал вниз, подобно легкому снегу.
Прыжок ощутил на своей щеке тепло ее губ. Сил сопротивляться больше не было. Да и не нужно было сопротивление...
* * *
...Боль.
Сильная боль.
Очень.
Словно каждая косточка тела пылает невыносимо жарким огнем. Иссыхает, делается хрупкой, крошась и превращаясь в мелкую пыль, вызывая невыносимую боль.
Каждая частичка кожи вспыхивает в пламени, трещит в огне, сворачивается хрупкими лепестками, чтобы в следующий миг вздрогнуть от лютого холода, превратиться в трескающуюся ледышку, больно рвущую плоть.
Невозможно вздохнуть. Стоит лишь приоткрыть рот, и внутренности выжигает врывающийся сквозь обугливающиеся губы огонь.
Капли крови проступают сквозь поры кожи, чтобы мгновенно заледенеть, сделаться хрупкими — до боли, до отчаяния. И обратиться в невесомый пар, зашипев, растаять, оставив после себя чернеющие пятна ожогов.
Глаза вскипают, спекаются в два распухающих сгустка, разрывая болью обезумевший мозг.
Захлебывающийся крик, выворачивающий наизнанку сожженные внутренности. Хриплый вздох, который невозможно завершить. И боль.
Много боли.
Очень много.
Очень...
* * *
Прыжок дернулся и сел.