Испытательный срок   ::   Ревва Игорь

Я ругаюсь ивсе такое. На ноги вскакиваю, протираю глаза...

...и вижу прямо перед своим носом ствол автомата...



6. ЭЛЛИНА

— Кто это был?..

— Где? Чего? Да убери ты ствол-то, дура! — Мошков неуклюже отмахивался от автомата, которым Эллина едва ли не тыкала ему в лицо.

— Отвечай! — продребезжала она. — Что это за баба была?

— Сама ты баба! — немедленно окрысился Мошков. — Дура ты! И сука! Ясно?

— Пристрелю, тварь! — Эллина передернула затвор, и в воздухе мелькнул отброшенный нестреляный патрон.

Мошков машинально отметил это, — значит, автомат у Эллины уже был заряжен. И это слегка отрезвило его. Он поглядел на Эллину, на Колобка с Катей — со всех них, как и с Мошкова, потоками лилась на землю вода. Все трое дрожали от холода. В глазах Эллины сверкали молнии. Мошков и сам не понимал, чем вызван ее гнев. Колобок вообще ни на кого не смотрел, не до того ему было. Слишком уж он перенервничал. Он и сам не мог понять, от чего он больше дрожит — от холода или от перенесенных переживаний. Катя же разглядывала Мошкова с любопытством, словно перед ней сидел неизвестный, но заведомо безопасный зверек. И видно было, что Катя, как и все остальные, ждала ответа. Которого Мошков дать просто не мог.

Тогда Мошков завертел головой, нашел глазами Максима Игнатьева и повернулся к нему.

— Говори! — потребовал он.

— Чего? — не понял Максим.