JК
История Похитителя Тел :: Райс Энн
Страница: 116 из 128По правде говоря, о таких видениях с другими членами особенно непоговоришь. Начни говорить о бразильских духах, и в слушателях недостатка не будет. Но христианский Бог и его дьявол?... Нет, боюсь, что и в Таламаске не обходится без предрассудков и прочих причуд. Кроме нескольких удивленно поднятых бровей, никакой иной реакции на мое повествование припомнить не могу. Но чего же еще ждать от джентльменов, которые видели оборотней, боролись с ведьмами, беседовали с призраками и подвергались соблазнам со стороны вампиров?
– Но ведь речь шла о Боге и дьяволе, – рассмеялся я. – Дэвид, это же потрясающе! А что, если братья завидовали тебе больше, чем ты мог предположить?
– Нет, они мне просто не поверили. – На мою шутку Дэвид ответил легкой усмешкой. – Откровенно говоря, твое серьезное отношение к этому рассказу меня удивляет.
Он неожиданно взволнованно поднялся, подошел к окну и отдернул шторы, вглядываясь в снежную ночь.
– Дэвид, а чего могли ожидать от тебя эти призраки?
– В том-то и беда, что не знаю. – В голосе Дэвида слышались растерянность и горечь. – Мне семьдесят четыре года, и я до сих пор ничего не понял. Так и умру, не узнав. И если просветления не наступит, да будет так. Ответ на самом деле заключается и в том, сумею ли я понять.
– Вернись, пожалуйста, в кресло, – попросил я. – Мне приятнее видеть твое лицо во время разговора.
Он почти автоматически выполнил просьбу, сел и потянулся к пустому стакану, устремив взгляд на огонь.
– Но ведь речь шла о Боге и дьяволе, – рассмеялся я. – Дэвид, это же потрясающе! А что, если братья завидовали тебе больше, чем ты мог предположить?
– Нет, они мне просто не поверили. – На мою шутку Дэвид ответил легкой усмешкой. – Откровенно говоря, твое серьезное отношение к этому рассказу меня удивляет.
Он неожиданно взволнованно поднялся, подошел к окну и отдернул шторы, вглядываясь в снежную ночь.
– Дэвид, а чего могли ожидать от тебя эти призраки?
– В том-то и беда, что не знаю. – В голосе Дэвида слышались растерянность и горечь. – Мне семьдесят четыре года, и я до сих пор ничего не понял. Так и умру, не узнав. И если просветления не наступит, да будет так. Ответ на самом деле заключается и в том, сумею ли я понять.
– Вернись, пожалуйста, в кресло, – попросил я. – Мне приятнее видеть твое лицо во время разговора.
Он почти автоматически выполнил просьбу, сел и потянулся к пустому стакану, устремив взгляд на огонь.