Иван-Царевич и С.Волк   ::   Багдерина Светлана

Радостно-возбужденный царевич, привстав на козлах, весело погонял лошадей, представляя, как расскажет Сергию о том, как их встретили, как обрадовались Шарлемань Восемнадцатый и его королева, что первой, кто вошел в город после них, была Мальвина, сбежавшая от своего рыботорговца обратно к своей родной труппе, что Гарри мини-сингер отмылся и теперь стал приятного сиреневого цвета, что Санчес на волне всеобщего патриотизма во время осады записался добровольцем в армию, и теперь не знает, как из нее выписаться, что Ерминок стал сочинять продолжение к его серии пьес "Улица побитых слесарей" для театра папы Карло, что насочинял уже сто семнадцать штук, и что они до неприличия похожи на первые семьдесят, написанные еще им, но что этого никто, кроме него не заметил, так как, пока зрители досматривают всю серию до конца, они успевают забыть, о чем там говорилось в начале, и что...

А вот и тот самый поворот!

Вот и сторожка, а рядом со входом привязан златогривый конь с бесценной уздечкой из аль-юминия...

Просто камень с души свалился.

Как хорошо!..

Верный друг.

Приветливая хотя бы иногда Елена.

Заветная жар-птица.

Златогривый конь.

Что еще человеку для счастья надо?..

Если не вспоминать один вечер в Шоколадных горах...

Не надо его вспоминать.

Разве не говорится во всех книгах, что ради любви нужно идти на любые жертвы?

Елена Прекрасная права.

Любовь надо доказывать не на словах, а на деле.

Она стоит целого табуна златогривых коней.

Я ни о чем не жалею.

Ни о чем.

Абсолютно.

Нисколечко.

Ну, вот ни на воробьиный коготок!!!

...Только почему же мне все равно так плохо-то, а?..

– Сергий, эй, Сергий, ты где?

Голос царевича вдруг сорвался, и прозвучал не так радостно, как тому хотелось бы. Но он надеялся, что Серый его призыв толком не расслышал, и не станет докапываться до причин его душевных мук.

Он соскочил с козел и зашагал к избушке, крутя по сторонам головой.

– Сергий!.. Мы вернулись!..

Конь оторвался от сена и тихо заржал.

Других звуков не было.