Из Америки - с любовью   ::   Серебряков Владимир

Никаких арабесок, слоников и тошнотворно-милых китайчат(впрочем, мода на последних сошла еще в те времена, когда эти самые китайчата начали миллионами наезжать в Сибирь и Великороссию на черные работы). Строгие линии и минимум золоченой лепнины. Просто отдых для глаз.

Портье встретил нас без напускного восторга, но с отменной вежливостью. На стойку мигом легли ключи от заказанного полицейским управлением номера.

- Багаж прикажете поднести? - осведомился портье, приглядываясь то к моему чемоданчику, то к стоящей на подъездной, но хорошо видной сквозь огромные окна машине моего напарника. Стоящий рядом мальчик вытянулся струной, уже предвкушая чаевые.

- Я без багажа, - ответил я.

- Авто мое, если будет мешать, отгоните на стоянку, я скоро заберу. Заброцкий положил рядом с ключами от номера связку собственных. Портье аккуратно уложил их в лоточек, поинтересовался фамилией моего спутника, черкнул записку и кивнул, подтверждая, что просьбу выполнят.

Номер, как оказалось, располагался на четвертом этаже - достаточно высоко, чтобы до нас не доносился уличный шум. Обстановка соответствовала облику отеля - консервативная, по-бюргерски пристойная. На стене марина, оригинал; не Айвазовский, конечно, но очень неплохо.

Я поставил чемодан около кровати, шлепнул зачем-то ладонью по эрзац-атласному покрывалу. Скрипнули пружины, и наступила тишина.

Рига, 18 сентября 1979 года, вторник.

Анджей Заброцкий

В комнате повисло тягостное молчание. Молчал, собственно, я.