Из Америки - с любовью   ::   Серебряков Владимир

Дверь отворилась с трудом, поскрипывая натруженными петлями. Внутри было сумрачно, и даже новенькие галогенные лампы не нарушали впечатления глубокой старины, исходящего от многоярусных полок. Снаружи лавочка казалась неказистой - дверь, замурзанное окошко сбоку да неприметная вывеска, но, зайдя, я понял, что узкий фасад вводил в заблуждение. Полки уходили в глубь дома и терялись вдали. Пахло книжной пылью.

- Guten morgen, mem Herr, - приветствовал меня солиднемолодой господин, владелец, приказчик и продавец в одном лице.

- Э... гутен морген, - отозвался я. Мне было неловко. Немецкий выучить я так и не удосужился.

- Что угодно, сударь? - осведомился владелец, с легкостью переходя на русский.

- Я вообще-то искал чего-нибудь почитать, - объяснил я. - Я тут приезжий. Полгорода обошел, искал книжную лавку.

- Так вы не там искали, - пояснил хозяин. - Русские лавочки все больше в Московском форштадте. У меня почти ничего нет, все немецкий да латынь, польского немного - вот только там, если желаете глянуть...

"Почти ничего" в представлении букиниста означало три ряда полок до самого потолка. На протяжении двух часов я методично изучал ряды фолиантов, несколько раз заводил с хозяином содержательные дискуссии - то о литературе, то - святое дело! - о политике, прерывавшиеся каждый раз приходом очередного постоянного покупателя. В конечном итоге, выдержав утомительную схватку с совестью, я вышел из лавочки с грудой книг.