Из цикла рассказов Там, где будет мой дом   ::   Раткевич Элеонора

— Мешок свой с пола подбери, неряха, — умиротворенно прогудел меч. — Учу тебя, учу…

— Разрешите войти? — послышалось из-за двери, и в комнату вошел крепкий мосластый парень со столь угрюмым выражением лица, словно на свете никогда и нигде не происходило ничего смешного.

— Что случилось, Динен? — спросил лейтенант, когда мрачный парень отдал честь.

— Ветт смылся, — хмуро сообщил Динен. — Сказал, что вечерней подводы дожидаться не станет, своим ходом доберется. С одним из деревенских срядился, баулы свои на телегу нагрузил, и поминай, как звали.

— Счастье-то какое, — блаженно вздохнул Лейр.

— Счастье, конечно, счастьем, а сапоги — сапогами, — с мрачной рассудительностью возразил Динен. — Он ведь и третьего дня сапог не выдал, и в запрошлый раз…

Шекких невольно поежился. Ай да Ветт! Если бы его, Шеккиха, неотвязно преследовало это сумрачное создание, он хоть из-под земли, а раздобыл бы сапоги и выдал их Динену. Иначе даже в ночных кошмарах заунывный голос Динена вопрошал бы его: «А как насчет сапог, господин интендант?» Невозможно устоять перед подобным угрюмым напором — но Ветт устоял. Как же должна быть сильна в человеке жажда неуемного стяжательства, чтобы не пожелать купить себе избавление ценою пары сапог?

— Да пес с ним, с Веттом, — махнул рукой Лейр. — Новый у нас теперь интендант — вот он тебе и выдаст.

— Или не выдам, — возразил Шекких. — Пока не выдам.