Измена (Книга Слов - 2)   ::   Джонс Джулия

Джек как сейчас видел этого великана на пороге, с полнымислез глазами и рукой, сжимающей что-то за пазухой. Как Джек ненавидел Кропа за то, что того допустили к матери, а его, сына, так никто и не позвал!

Три дня Джека держали за дверью - а потом свет внизу погас. Пришла жена ключника и сказала: "Она умерла. Слезами горю не поможешь. Ступай-ка скрести горшки - нечего даром хлеб есть".

И он весь тот день скреб горшки, а на следующий драил полы. Некоторым образом это помогало - усталому и измученному, с пальцами, в кровь изодранными жесткими щетками, ему не хватало времени, чтобы думать о матери. Полгода спустя он уже не мог вспомнить, как она выглядела до болезни. Он отскреб дочиста память о ней заодно с горшками и сковородками.

Джек стукнул кулаком по краю своей койки, и дерево треснуло. Мелли больше нет - но ее-то он не забудет так предательски скоро. В ее смерти повинен он. Не надо было уходить от нее и возиться с мертвецом - а прежде всего не следовало убивать человека.

В комнату вошла девушка - ее звали Тарисса.

- Что тут такое?

Джек ответил ей холодным взглядом. Она заметила расколотую кровать.

- Это ты сделал? - спросила она голосом, бесцветным вдвойне бесстрастным и лишенным каких-либо особенностей. Ни материнской певучести, ни халькусского выговора Роваса. - Ты знаешь, мне очень жаль твою девушку.

- Да ну? - обозлился Джек. - Может, жалость - это одна из твоих уловок? - Он все еще чувствовал у себя на руке последнее прикосновение Мелли.