Я стану Алиеной   ::   Резанова Наталья

Это был отчаянный, полный жути вой, и он напугал Оливера гораздо больше всего произошедшего на болоте. Он взглянул на свои руки, увидел, что на стилете все еще кровь солдата, и торопливо принялся вытирать его о рогожу. Женщина продолжала кричать уже с какой-то безнадежной натугой, по грязно-бледному ее лицу катились слезы.

— Не надо, — сказал он, испытывая мучительную неловкость. — Все будет хорошо. Вы свободны. Я не причиню вам вреда… — Все под непрерывные рыдания.

— Дурак! Кто ж так утешает?

Неприязненный голос, вторивший его собственным мыслям, раздался где-то за левым плечом. Еретичка стояла на дороге. Затем как-то сразу оказалась на телеге.

— Милая, — ласково произнесла она, — все, кто мучил тебя, сдохли. Они сдохли позорно, в муках, и сгниют без погребения, жабы и слизни их высосут, а вонючие их душонки сгинут в аду.

И женщина перестала плакать. Она сглотнула и села в телеге, держась за руки еретички. Оливеру всю эту тираду слышать было неприятно, но он не мог не признать, что действие свое она возымела. Погладив женщину по голове, еретичка спросила:

— А что охранник?

— Еще в себя не пришел.

Она спрыгнула с телеги, нагнулась над Куртисом.

— И не придет. — Несколько оживилась. — Ты его убил, приятель. Приложил точно в висок. Похоже, ты сильнее, чем кажешься.

Значит, он убил двоих. И ничего, ничего!

— А если ты такой сильный, — продолжала она, — бери-ка ты его и волоки к дружкам в трясину.

Это было разумно.