Ярость рвет цепи   ::   Романовский Александр

— …во всяком случае, — добавил он, — нам не придется держать тебя в клетке.

Но даже это заявление не могло поправить впечатление.

Именно в этот момент, как ни странно, Курт по-настоящему почувствовал отвращение к этому человеку. Не тогда, когда Хэнк Таран и Лысый Хью стояли в героических позах над поверженным волком… Не тогда, когда Таран привел в действие ошейник… И не тогда, когда Курт прослушал монолог столь кощунственного содержания, что проникнуться этим бредом не мог ни один человек, пребывающий в здравом рассудке…

Но тогда, когда Хэнк Таран предложил волку сказать одно-единственное слово.

“Спасибо”.

Курт молча смерил расстояние. Оно было не особо велико, и, кроме того, высота Ямы (как бы парадоксально это ни звучало) придала бы прыжку ускорение.

Но… Об этом можно было только мечтать. Таран по-прежнему терзал блестящую цепочку.

Нагнувшись, Курт ухватился за прутья Ямы и начал спускаться.

Это заняло у него около минуты — он не спешил. Лапы словно невзначай дергали крепления, сваренные друг с другом металлические полосы. И нигде не обнаружилось слабины. (Во всяком случае, на вертикальном пути волка — он ведь не мог, словно паук, облазить весь купол вдоль и поперек.) Яма была “вырыта” на совесть… Хотя о какой совести тут можно было говорить?

Развернувшись, Курт направился к Тарану.

В его походке не было ничего угрожающего, но безволосый поднял руку, из которой свисала цепочка:

— Достаточно. Стой.

Курт послушно остановился.