JК
Ярость рвет цепи :: Романовский Александр
Страница: 319 из 380Вспотевшая ладонь, в которой был меч, сжималась и разжималась.
Курт не дал ему времени для размышлений.
Он пригнулся и бросился вперед. За два с лишним метра от цели оттолкнулся от земли и поднялся в воздух. Правая лапа отбросила деревянный клинок, которым безволосый неловко пытался отмахнуться. Другая лапа схватила парня за глотку.
Они повалились на песок. Пасть волка была злобно ощерена; из нее, вероятно, капала слюна. Гладиатор расширившимися от ужаса глазами смотрел на кошмар, что маячил перед ним. Оскаленный получеловек, полузверь — картина не для слабонервных. Парень, наверное, уже считал последние секунды свой жизни.
Курт и впрямь немного утратил самоконтроль. Он занес когтистую лапу над лицом гладиатора, еще не вполне сознавая, что же именно он собирается делать.
В следующее мгновение его шеи коснулись примерно две тысячи острых игл. В отличие от предыдущего раза, их длины явно не хватало, чтобы проникнуть в нервные узлы, а затем, будто через шлюзы, прямо в мозг. Это было крайне неприятно, но в целом терпимо. До волка не без труда дошло, о чем именно ему хотели напомнить.
Он встал на ноги и распрямился. Гладиатор продолжал лежать у его ног, глядя на мохнатую фигуру и пытаясь восстановить дыхание. Вокруг, если бы не тихие стоны, царила полная тишина. Тем не менее мертвой назвать ее было явно преждевременно — за время потасовки на желтый песок не упало ни единой капли крови.
Курт не дал ему времени для размышлений.
Он пригнулся и бросился вперед. За два с лишним метра от цели оттолкнулся от земли и поднялся в воздух. Правая лапа отбросила деревянный клинок, которым безволосый неловко пытался отмахнуться. Другая лапа схватила парня за глотку.
Они повалились на песок. Пасть волка была злобно ощерена; из нее, вероятно, капала слюна. Гладиатор расширившимися от ужаса глазами смотрел на кошмар, что маячил перед ним. Оскаленный получеловек, полузверь — картина не для слабонервных. Парень, наверное, уже считал последние секунды свой жизни.
Курт и впрямь немного утратил самоконтроль. Он занес когтистую лапу над лицом гладиатора, еще не вполне сознавая, что же именно он собирается делать.
В следующее мгновение его шеи коснулись примерно две тысячи острых игл. В отличие от предыдущего раза, их длины явно не хватало, чтобы проникнуть в нервные узлы, а затем, будто через шлюзы, прямо в мозг. Это было крайне неприятно, но в целом терпимо. До волка не без труда дошло, о чем именно ему хотели напомнить.
Он встал на ноги и распрямился. Гладиатор продолжал лежать у его ног, глядя на мохнатую фигуру и пытаясь восстановить дыхание. Вокруг, если бы не тихие стоны, царила полная тишина. Тем не менее мертвой назвать ее было явно преждевременно — за время потасовки на желтый песок не упало ни единой капли крови.